полезные ссылки
01.10-03.10
#412 [23.09-07.10]
#200 [16.09-30.09]
[burn down my house]

гп, 1983 год, полный пиздец
[Tales of Killarney]

Мистика, расы, пираты. Любые отношения, любые внешки.
[oddinary]

сможешь ли ты ужиться с магическими существами и не потеряться в тумане?

Photoshop: Renaissance

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Photoshop: Renaissance » Поиск ролевой/игрока » ищу игрока: winx club, клоунизм в блум/валтор


ищу игрока: winx club, клоунизм в блум/валтор

Сообщений 1 страница 4 из 4

1

https://i.imgur.com/YIuM26Q.png
ЖЕЛАЕМАЯ ВНЕШНОСТЬ: киллиан мерфи в лице валтора, блум на подсосах
ТЕКСТ ЗАЯВКИ:

Блум, лежащая посреди застывших воспоминаний похороненного мира, была апогеем сокровенного желания. Валтор скрыл их пеленой, прежде чем опуститься рядом с ней. Так Бог сходил на Землю; так богач проявлял снисхождение к бедняку; так сила унижала слабость. Натертые ваксой сапоги стукнули каблуком по плитам, эхо — крики, чьи-то слезы, боль, боль, боль — Блум очнулась, разбуженная внутренней тревогой приближения самой смерти.

— Не бойся меня, — Валтор был смиренен и слишком стар для игр, в которые так упорно старались играть Винкс. Он улыбнулся, являя напускную приветливость, и поклонился, прижимая руку к груди. Его перчатка, обтягивающая костлявую кисть, все еще переливалась в редким отблесках света, напоминая о быстрой кончине чьих-то прекрасных крылышек. — Я не причиню вреда. Ты устала, я вижу, как твоя сила бьется в тебе желанием отомстить — это нормальное примитивное желание человека, когда кто-то рушит на его глазах нечто важное. А зрение твоей подруги тебе важно, не так ли? И ее дом, погребенный под слоями копоти и праха — упущение, что кто-то вроде меня смог всего лишь пожелать его несправедливого уничтожения. Твои мысли предсказуемы, однополярное, узкое мышление маленькой феечки, выращенное под эгидой Фарагонды. Я слышу их, даже не прикладывая толики усилия.

Валтор пожал плечами. Ветер хлестал по щекам, разбрасывая мокрые пряди в стороны, и в воздухе было слышно, что Андрос мертв. Кожа сапог скрипнула, когда Валтор опустился на корточки рядом с Блум. Тишина купола обволакивала их, отгораживала от всего происходящего, и Валтор, повинуясь гадкому мелочному желанию додавить, коснулся огненной челки девушки своей рукой, обозначающей погибель.

— Блум, — звуки ее имени ложились на язык как проба, сладкая, развращающая сознание партия на выбывание, — Блум. А если я расскажу тебе историю, как задолго до твоего появления Андрос принадлежал мне? Это ставит на карту морального компаса новый магнитный полюс, не так ли? Вы еще так любите называть это неудобной правдой, предпочитаете игнорировать — она никогда не вписывается в историю про «добро» и «зло».

Всполохи огня дракона в груди давили на ребра с неустанной силой. Валтор выпустил рыжую прядь, зажатую аккурат между большим и указательными пальцами так же быстро, как позволил себе ее коснуться. Отстранился. Это была победа задолго до того, как битва успеет начаться.

///

а теперь о насущном: я ищу соигрока на определенный пейринг по мультсериалу, но в то же время ЗА расширение нашего кругозора со временем; соигрока, с которым можно генерировать сюжеты, закрывать гешты и спамить всратыми стикерами в тг, торчать во флуде и давить локальные смехуечки. могу не - ищу я, в любом случае, игру в первую очередь - пост в неделю мой прожиточный стиль, от 4к могу писать капсом-шмапсом-швепсом-шепса?? и любой другой подвид творчества, жанрово разноплан: трагедия и драма в приоритете, абьюз, кровища-мясища, экшн, хэ железобетонен, сюжет и заявки родим, каст соберем, любовная линия обязательна, ская зажарим на шашлык (он не будет вкусным) https://forumstatic.ru/files/001a/19/3b/65462.png от души

могу как в валтора, так и в блум, мне не принципиально, потому что хочу и могу я именно этот пейринг вместе, как - разберемся на месте

про какой-то там придуманный сюжет но я лох и все меняемо

у меня есть мысль, что блум и валтор в принципе это нечто большее, в мультике говорится, что они часть одного целого — огня дракона — и поэтому связаны, так вот можно потрогать это в более глубоком смысле. если блум является частицей огня дракона, которая упала в свет, то валтор — частица, упавшая во тьму, поэтому его истинный огонь черного цвета, а не красного. то есть у них по сути один прародитель, только блум является вторичным носителем силы (тк она передавалась в их семье от человека к человеку), валтор же есть инфернальная сущность, единственный, способный жить с темной частью дракона-прародителя, бессмертный. и батя-дракон его бросил, когда решил заснуть на домино, а тогда еще молодой валтор впал в подростковый пубертат, встретил трех ведьм прародительниц и в итоге они запудрили ему мозги, дальше по канону. я все это к тому, что валтор — не просто мальчик, который хочет захватить мир ради злобы во имя злобы, нет, он действительно преданный самыми родными человек, которого (вместе с даркаром) ведьмы наставили на не очень верный путь, использовали и манипулировали слабостями, внушили ему важность собственного эго и долго-долго растили, прежде чем отправить покорять магикс - но правда ли они хотели, чтобы валтор выиграл? нет)))))))) они бы сами всадили ему нож в спину как только так сразу, потому что тэкскать названные братья валтор и даркар у них не за сыновей, а за расходный материал, которым можно манипулировать, отсюда в последующем вытечет желание блум открыть валтору глаза, стереть с него клеймо принадлежности к трем ведьмам, а у валтора - чувство сожаления к трикс, которые теперь заменяли их с даркаром

да да да хорошая девочка пытается исправить плохого дядю, я дед инсайд и мне можно

хочется сделать валтора более обоснованным и интересным, вместе с блум они как большой лавхейт, из-за связи после пробуждения валтора они могут ходить по снам друг друга как две части одного целого, чувствовать и в какой-то степени слышать друг друга, но при этом понимать эту общность, а тем более принимать, ну не хотят никак. плюс блум это все же добро, а валтор зло, но факт в том, что хочется показать мир не двуполярным, а серым, это про страдания, про боль физическую и моральную, про сопоставление амбиций и чувств, долга и сердца, короче собрать все клише и быть счастливыми иф ю ноу

ПРИМЕР ВАШЕГО ПОСТА:

ваш тоже жду для мэтча

Тоня смотрит на него влажными глазами, закусывая нижнюю губу кривеньким клычком — у нее глупое-преглупое выражение лица и разметавшиеся по чуть взмокшему от духоты лбу русые волосы. Тарталья дотрагивается до них сальными пальцами, поддевает кончики: знает, скоро Тоня вырастет и соломенный сменится рыжим, выгорит на редком солнце Морепеска, может, ее смешные веснушки тоже подарены в знак, в напоминание того, что она не принадлежит этому месту. От этого едва грустно. Тарталья распрямляется и смотрит Тоне в глаза. В этом странном моменте исконно детского отчаяния Тоня напоминает маму в мельчайших деталях, когда та уходит за километр от деревни искать душицу, толокнянку и родиолу с плетеной корзиной, думая, что никто не увяжется за ее юбкой. Часто сушит, иногда продает — пучки долго висят над печкой, перевязанные бечевкой, и шуршат от сквозняка в особенно буранные ночи.

— Я же не навсегда, — строго говорит Тарталья, поджимая губы в немом неодобрении. Какая-то скупая часть его хочет обнять Тоню и пообещать, что все будет хорошо, какая-то — топнуть ногой. Закричать: «Я тоже заслуживаю быть!» Но это даже мысленно звучит до крайнего по-ублюдски.

Тоня тушуется под взглядом, прикладывает подбородок к груди, почти ревет — Тарталья не хочет, чтобы она плакала, он вообще паталогически не переносит чужих слез — Тоня скулит и опускается перед ним на колени. От прикосновения к только-только натертым ваксой армейским сапогам отца, натянутых на тартальевскую лодыжку, у нее пачкаются пальцы, но Тоню не заботит; она цепляется за каблук, щемяще тычется лбом под коленку, будто бы говорит: ты посмотри на меня, я же без тебя зачахну. Как псинка побитая. Тарталья вообще до дурости простой человек: скажи убивать — пойдет убивать, прикажи борщ сварить — сварит и бровью не поведет, но когда на его моральный компас давят этим измученным магнитным полюсом, хочется вежливо напомнить, что после бездны там нет стрелки и такое не работает.

— Леш, — жалобно зовет Тоня, — сними их.

По погоде кажется, что уже полвосьмого, но больше четырех не набежало точно, за окном метелится, корчмарь еще с минут пятнадцать назад прислал к дому избранного Царицей нового пана предвестника укутанного в меха мальчишку с вестями — лучшая лошадь готова и подпруга утянута так, что спорится с любой вьюгой. Изъявите, мол, желание отправиться в путь. Но Тарталья обещал, что досмотрит за Тоней, жующей отварную ряпушку, ей ложка в горло не лезла от его пристального надзора, смешно поглядывала за ним, как за живым приведением. Тарталья сказал — сделал. Так жизнь упрощается до базовых действий и можно меньше думать.

— А ну встань, — за локоть Тоня поднимается как невесомая тряпичная кукла, почти не сопротивляясь. И глаза все же — отцовские, смотрит так же волком, кусаче. — По полу ползет морозь, будто не знаешь.

Дом перетоплен, на улице от этого станет раза в три холоднее, пот стекает по затылку прямиком под меховой плащ, на лопатках преет. Тарталья хмурится, кладет ладони на Тонины хрупкие девчоночьи плечики, чуть сжимает их, улыбается — как может, по-доброму. Говорит:

— Ты знаешь, какие в столице сапожки? А платья? Лучше ни в одном регионе не шьют. Привезу тебе через месяц. Станешь городской.

Тоня кривится. Тарталья говорит:

— Там пряничный завод. На полустанках. Или хочешь, может, животинку?

Тоня качает головой и шмыгает носом. Тарталья говорит:

— Помнишь легенду про чудо-юдо-рыбу-кит? Которая только в падозерском столице, если верить рыбаческим россказням, не извелась. Я поймаю.

Тоня морщится и пускает пару быстрых слезинок, копившихся все это время. Тарталья решает больше не говорить, наклоняется и сухо прикладывается губами к ее лбу, точно так же быстро выпрямляется и открывает входную дверь. По щекам ударяет ветер вперемешку со снегом. Крыльцо уже как два дня все замело.

— Леш, не уходи.

Тарталья в последний раз оборачивается. Думает — я запомню ее такой, я запомню ее девочкой с русыми волосами, которые когда-нибудь выцветут в рыжину, я запомню ее своей сестрой. Опять улыбается. Тоня от этого его выражения пуще заходится слезами.

— Где месяц, так время летит — не заметишь. Пиши.

И в общем-то, Тоня пишет ему все последующие два года, но Тарталья не читает. И Тевкр, только Тевкр подписывает конверты как «Чайльду», а Тоня из упрямства — Алексею. И мать пишет — спасибо за деньги. И отец. Отца Тарталья читает с чувством выполненного долга, как человека, который по крайней мере понимает — культ поехавших на войне отставников, так их называют в столице. В деревнях все проще «стреляный» и «поседлый».

Тарталья и сам учится писать письма. Начинает их с «сяньшэн» и скармливает огню пустой лист. Глупо адресовать все мысли человеку, который живет в соседней комнате, но Тарталья не знает, как выражать эмоции — настоящие, жгучие, кровоточащие — и не выдавать все за юмореску.

Сяньшэн, ты знаешь, как меня зовут?
Сяньшэн, ты помнишь, я представился тебе Тартальей или Чайльдом?
Сяньшэн, ты не догадаешься, но меня зовут Аякс.
Сяньшэн, я запутался в своих именах…
Сяньшэн, я…

После Золотой палаты Тарталье ни капли не жаль, что он их сжигает. Царица кидает Чайльда в центр паучьего заговора с бравадой, отчаянием и щенячьим желанием выслужиться, а он обещает ей затопить Ли Юэ к чертям полудохлым, потому что легенды врут и тут никто не ест камни — огорчает как минимум. А потом все говорят, вообще любят много поболтать, и Чжун Ли рассказывает о мифах, и Тарталья верит, и в итоге это все упирается — «есть контракт». Гипотетически. Тарталья тоже врет. Но Тарталье можно.

— То есть — по приколу? — риторически спрашивает Тарталья у Чжун Ли. Солнце в порту слепит, руки сами непроизвольно складываются в козырек на лбу, а губы — в глупую улыбку. В такие моменты Чайльд скучает по Снежной, где его по крайней мере уважают. — Я не с претензией. Просто интересуюсь.

Люди поглядывают в его сторону, конечно, он натравил на город пережиток прошлого; конечно, он валялся в луже крови посреди Золотой палаты и делал вид, будто так и надо. Конечно:

— У меня есть идея для твоих россказней лет на сто вперед. Если меня приделают в историю, то пусть назовут «фигляром» и рисуют на гравюрах в три четверти, это будет честно — я так лучше получаюсь. Должен же быть хоть какой-то плюс от моего здесь появления. По рукам?

Тарталья осекается, чуть посмеиваясь. Как-то лающе. Пожимает плечами. От вечного солнца Ли Юэ на его носу и щеках снова повылазили веснушки. Может, потому что он тоже никогда не принадлежал Морепеску.

— Точнее, еще один контракт с предвестником? Пане Синьора вашими стараниями долго будет попрекать меня, но я даже люблю ее за это — она неживая, другого прока с нее не найду.

Вода тихая, стоячая. Лодки едва покачиваются на пристани. Море Тарталье видится красным, а не голубым, кровавым — на его руках крови больше, но Тарталью в общем смысле это интересует в последнюю очередь. Чайльд наклоняется к Чжун Ли и заговорщицки шепчет:

— Надеюсь, ты рад. Иначе зачем этот город все еще стоит на своем месте.

+6

2

https://forumstatic.ru/files/001a/19/3b/95487.png

+1

3

https://forumstatic.ru/files/001a/19/3b/30610.png

0

4

да ну блин гайсссс где ваша ностальгия??

0


Вы здесь » Photoshop: Renaissance » Поиск ролевой/игрока » ищу игрока: winx club, клоунизм в блум/валтор


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно