Массивные входные двери спортзала с протяжным скрипом распахнулись, и в нос ударил душный воздух, насквозь пропитанный запахом дешевых духов, геля для волос и приторно-сладкого пунша. Стив Харрингтон не переносил школьные балы с того самого возраста, когда впервые попробовал сигареты и официально считал себя "взрослым". По правде говоря, его нелюбовь к подобного рода мероприятиям не была особо связана с поддержанием статуса "самого крутого парня школы" - он их в принципе не любил и априори не понимал зачем придавать какому-то событию столь масштабную значимость. Буквально с конца осени девчонки начинались жужжать об этом, шушукаться у шкафчиков какое платье наденут, а парни в большинстве своем едва ли не теряли сознание когда кто-то проходил мимо, словно если он останется без пары к зимнему балу, наступит конец света и всем на голову одновременно приземлится огромный метеорит.
Может быть конечно он бы смотрел на ситуацию иначе если бы каждый чертов год его не заваливали приглашениями и может даже разделял отчаяние тех несчастных, но монотонно отказывать бедным девочкам, которые судя по трясущимся рукам и затравленным глазам итак на многое шли, чтобы отважиться подойти к "королю Стиву" - это тоже на самом деле очень тяжелая ноша. Не то, чтобы Харрингтон отличался особым цинизмом, выбирал самую лучшую или тешил собственное эго - он всего лишь с завидным постоянством соскакивал с этого мероприятия под предлогом того, что не смог найти себе пару.
Но в этом году план, проработанный столь тщательно и годами доведенный до идеала неожиданно дал сбой. Во-первых, участие старших классов было обязательным. История с пропажей Уилла Байерса - даже несмотря на то, что он успел найтись целым и невредимым - все еще заставляла этот маленький городишко подрагивать беспокойными разговорами, а перманентно приходящие в участок шефа полиции рапорты о "чем-то подозрительном" доводили и без того накаленную атмосферу до состояния истерии - правда преимущественно у чересчур бдительных родителей малолеток. Ну а школа.. школа всегда шла на поводу у местного родительского комитета, и в рамках укрепления безопасности выгнала учеников старших классов в роли нянек. Ведь как известно, опасности подвержены лишь лица, не превышающие двенадцатилетнего возраста, и аккурат на тринадцатый день рождения у них приобретается универсальный иммунитет от всякого рода несчастий. Все это выглядело абсурдно, и если они так пеклись о сохранности своих учеников, то куда более резонным было бы отменить этот чертов бал вовсе, но кажется страх не выгулять новое платье был гораздо сильнее страха за собственную жизнь.
Кроме того, у этой истории был и второй пункт, заставляющий Стива ворчать на происходящее чуть меньше: в этом году ему не нужно было стабильно разбивать с косой десяток хрупких девичьих сердец, ведь у него была официальная пара. Бонус, идущий вслед за статусом "серьезные отношения". О том, что он встречался с Нэнси Уилер знала наверное каждая собака. Одноклассницы влюбленно вздыхали, глядя на их пару, учителя умиленно улыбались, пророча им счастливое семейное будущее и полный дом детишек, а их родители так быстро сдружились между собой и все вокруг были так счастливы, что разрушать такую красивую картинку массовой идиллии о том, что они больше не вместе было как-то.. неудобно.
Пропажа Барбары вскрыла и без того назревающие проблемы в их отношениях, и когда все относительно успокоилось они оба пришли к тому, что реальность очень сильно отличается от красивой картинки, выдуманной окружающими. Они совершенно не подходили друг другу, хоть и до последнего врали сами себе. Однако выпускной год перед университетом был далеко не самым лучшим временем для выяснения отношений, ответов на неудобные вопросы и постоянное отвлекания на искусственное сочувствие, поэтому они оба приняли взаимовыгодное решение: продолжать играть в счастливую влюбленную парочку вплоть до последнего школьного дня, а позже, когда всех поглотит суета взрослой жизни, каждый пойдет своей дорогой.
На самом деле о том, что актер из Стива Харрингтона был никудышный он узнал буквально пару минут назад, отчетливо понимая, что эта партия дастся ему с огромным трудом. Натянуто улыбаться он не умел, и врал по большей степени в принципе довольно паршиво, а поводов веселиться на чертовом зимнем балу особо не было. Обведя бесцветным взглядом толпу, толкающуюся возле танцпола, Харрингтон не удержался и закатил глаза: Билли Харгроув был в центре так называемого веселья. Вечер обещал был томным.
Безусловно, всегда можно было надеяться на то, что его не заметят, он отсидится где-нибудь в тени, выпьет полтора стакана разбавленного водой пунша, станцует с Нэнси пару медленных танцев и с чистой совестью вернется домой, чтобы рухнуть в кровать прямо в чертовом пыльно-сером костюме. Родители, каким-то чудом не уехавшие на свои конференции, хлопотали вокруг словно он собирался на свадьбу, а не на зимний бал и чтобы не разругаться окончательно был выбран компромисс из светло-серого костюма с приталенной жилеткой и пиджаком, а разбавила весь этот унылый комплект бордовая бабочка, аккурат подходившая под цвет платья Нэнси. Единственное, что удалось безапелляционно отвоевать были его любимые белые кеды, которые хоть как-то напоминали в смазливо-налакированном отражении в зеркале отголоски самого Стива.
Дурацкий костюм сидел идеально, но продолжал в фоновом режиме капать на мозг своим по-тесному неудобным кроем. Хотя на самом деле, наверное даже если бы Стив пришел в пододеяльнике, то и он заставлял бы желваки на скулах недовольно подергиваться. Время тянулось словно пластилин, а минутная стрелка на циферблате наручных часов окончательно прилипла к шестерке и наотрез отказывалась куда-то двигаться. Надежда отсидеться незамеченным стремительно таяла, а от собственной фамилии знакомым до каждой нотки в тембре голоса в одночасье растаяла насовсем.