DONNA TROY [DETECTIVE COMICS]

раса: варьируется возраст: 25+

деятельность: Чудо-Женщина место обитания: Земля

conor leslie or else

---

КЛЮЧЕВАЯ ИНФОРМАЦИЯ
Чужие дети растут быстро, но свои - еще быстрее. Иногда Диана до сих пор недоумевает: а почему это на Донне не красный костюм Чудо-Девушки? Хотя она и знает, что Донна давно уже не ее маленькая протеже. Но все равно иногда рука тянется к плечу остановить, одернуть; что же ты, слишком опасно, а ты слишком мала. Но иногда все равно хочется нахмурить брови и строго отчитать.

Даже если Диана и видела, как Донна росла на ее глазах. Может быть, даже в особенности поэтому. Появление Чудо-Девушки в свое время поставило перед Чудо-Женщиной слишком много вопросов, слишком многому пришлось учится на ходу, чтобы в свою очередь уже учить (и поучать) ее.  И на многие из них она так и не успела ответить - Донна повзрослела гораздо раньше, увидела гораздо больше и пережила больше, чем заслужила. И все же Диана отпустила Донну в свободный полет, когда пришло время, впервые в жизни, пожалуй, поняв Ипполиту, которая в свое время едва отпустила саму Диану. И все же Диана улыбалась каждому подвигу Донны что сольному подвигу, что в составе Титанов.
Путь у Донны вышел и выходит сложный, тернистый, запутанный, но Диана всегда будет рядом, чтобы помочь.
Ровно как и Донна всегда будет рядом для Дианы

---

ДОПОЛНИТЕЛЬНО
Ориджин у Донны внушительный, в котором чего только не намешано, поэтому ты вольна выбирать то, что тебе по вкусу. Старые комиксы, новые, сериал - пожалуйста, бери что нравится, мешай и твори, только бы душа твоя радовалась.
Я хочу играть с Донной. Казалось бы, очевидно, но все же под "играть" я подразумеваю немного большее, чем перекидываться постами раз в нное количество времени. Я хочу обсуждать, я хочу генерировать вместе новые идеи, я хочу, чтобы вместе если и не горели, то хотя бы разжигали пламя. У меня уже есть идеи(не зря же в поле "деятельность" стоит Чудо-Женщина, а не Чудо-Девушка), у меня уже есть бесконечная любовь к Донне, и поэтому я ее очень жду.
Перед подачей анкеты, пожалуйста, все же заскочи в лс, чтобы показать пробный пост и поболтать о своем, о девичьем ♥

Пробный пост

Зевс оставил амазонок последней (и первой) линией обороны этого мира. Сказать, что это налагало на них определенные обязательства — ничего не сказать. На Темискире её учили всему, начиная с давно позабытых языков, заканчивая воинским искусством, но во главе всего стояло бесстрашие. Ничто не способно поколебить воинственный дух амазонок, ничто не способно сломить или испугать их. Страх — тоже оружие. Оно должно быть направлено на других, не на себя.
В мире людей Диана познала многое, в том числе и многие чувства, но никогда не было страха. Боги, монстры, люди — Диана не боялась, отважно выступая против любого врага.

Но сейчас Диане было страшно. Страх поселился, когда в апартаментах пришлось делать капитальные перестановки: новое спальное место, место для отдыха, игровая зона... все то, о чем пишут в книгах для молодых родителей. Ей страшно от мыслей, что придется готовить на двоих, причем готовить вкусно. Она не знает, что нравится детям. Очевидно, что была разница между разговорами с детьми в школах для поднятия уровня нравственности. Еще более очевидно, что это совсем отличается от попыток понянчить Робина. Это совсем не то.
Диане было страшно от мысли, что она будет плохой матерью.

Неужели Ипполита никогда этого не боялась? Неужели она всегда знала, что делать с Дианой? О Зевс, у нее столько вопросов...

И все же в христианской мифологии была одна хорошая, практически вселяющая надежду фраза: Бог не посылает больше, чем человек способен вынести. Хоть она и не человек, но ее боги-покровители такие же. Просто... придется чаще молиться Гестии о благополучии и счастье, чтобы ее милость оберегала маленькую семью Дианы. Когда-то она об этом и подумать не могла. Её семьей были амазонки, но в мире людей другие семьи. Единственное, что неизменно в этих семьях — любовь.
Её любовь давно погибла, но жизнь любит давать вторые шансы.

Девочка, выжившая в пожаре. Девочка, так на нее похожая.
Чудо. Донна Трой.

Диана не могла бросить ее одну, это чувство долга, ответственности, сочувствия было гораздо больше, чем она сама, и уж тем более куда сильнее страха. И даже сильнее нелюбви к бюрократии, преследовавшей на каждом шагу; как Брюс только вообще справился со всем этим? Но когда последняя подпись была поставлена, Диана в полную меру ощутила тяжесть понимания, что она теперь приемная мать и у нее есть приемная дочь.И все же вместе с этим вдохновение.
Это новое начало.

Диана вызывает такси, справедливо решая, что чем быстрее они доберутся до дома, тем быстрее смогут начать привыкать друг к другу. Но... Принс не знала. Действует совершенно наугад, потому что инструкций к родительству никто не оставлял, даже все те книги дают не более, чем советы. Наверное, единственное, в чем Диана всегда была совершенно точно уверена, так это в том, что ничего нельзя начинать со лжи или недомолвок. Лишь правда является достойным фундаментом для отношений, только она.
Диана садится рядом с Донной. Чередование маленьких и больших шажков навстречу в попытках узнать, что сработает.

-Донна, — тихо, осторожно, будто бы любое лишнее слово способно нанести непоправимый вред, обращается Диана. — Я знаю, что тебе больно.

Боль потери давно стала ей доброй подругой в той же степени, в какой и страшным врагом, навещая чаще положенного. Диана знает вдоль и поперек, какие струны души она заденет, сколько тепла заберет из души, но при этом каждый раз находя что-то новое, страшное. Ей не хотелось такого близкого знакомства, но иногда что жизнь, что смерть, не оставляют выбора.

— И я знаю, на что эта боль способна, — в худшем из своих проявлений. — Поэтому я прошу тебя дать мне шанс.

Диана смотрит на Донну с надеждой. Она не отступит в любом случае. Это тоже прививали амазонкам с самого детства, а Диана и сама по себе была безумно настойчивой. Но ей хотелось начать устанавливать контакт сразу, хотя частичка её души знала, что это невозможно. Это было бы легко, а в мире людей всё всегда сложно.

— Я хочу дать тебе дом. Я хочу, чтобы у тебя была семья, — потому что Донна заслуживает этого. — Мы сейчас едем домой, но если хочешь, то... Можем заехать в кафе?

EMIEL REGIS [SAGA O WIEDZMINIE]

раса: вампир возраст: 840г. рождения

деятельность: цирюльник, философ место обитания: В данный момент Туссент

Peter Capaldi

---

КЛЮЧЕВАЯ ИНФОРМАЦИЯ
Регис - старый друг и верный соратник. Рассудительный и добрый товарищ, голос совести и разума, тот кто никогда не предаст свои идеалы, интеллектуал и отличный собутыльник.
Я понял, кто ты, Регис, даже раньше, чем Геральт. Едва мы вошли в твой шалаш, я увидел все, что было нужно, пока наш желтоглазый друг смотрел неведомо куда, я увидел самогонный аппарат. Ты, Регис - прекрасный аптекарь! А твой самогон из мандрагоры - эликсир животворящий, развязывающий язык, и может конкурировать с сывороткой правды. Опасная штука.
С первого глотка я понял, что мы подружимся.
И я готов подтвердить нашу дружбу и словом и делом – почти так же как ты, когда перевязывал мою голову, когда мне нанесли тяжелую рану.
Насколько мне известно, сейчас ты в Туссенте, солнечном краю, которым правит моя возлюбленная Анариетта.
Вы с Детлаффом познакомились с ней на приеме твоей подруги вампирши. И пока меня рядом с ней нет, я прошу тебя присмотреть за светом моей жизни. Надеюсь, ее сияние тебя не испепелит, а она не утомится от бесед с тобой.

---

ДОПОЛНИТЕЛЬНО
А теперь к деталям.
Региса мы очень любим и ждем, что вы тоже будете любить его и развивать. В Туссенте зреет заговор против княгини и кто знает, чем все обернется в этот раз. Твой опыт (не только в самогоноварении) и знания (успокоительные настои мне очень нужны) жизни нам очень нужны.
Посты только от третьего лица, быть на связи, не ограничиваться игрой только со мной и княгиней, у нас множество талантливых игроков в касте - вообще, весь каст загляденье.
Желательно писать полную анкету, так же смену внешности я рассмотрю крайне неохотно. Я жду если не быстрой игры, то не медленной точно, поэтому пост раз в две недели будет оптимальным вариантом.

Пробный пост

Собирать вокруг себя публику в последнее время было очень и очень легко. И не сказать, что раньше у Лютика были какие-то проблемы с тем, чтобы найти зрителей, но он не предполагал, что найдет их во дворце, в разгар дня, уйдя от оживленных комнат и коридоров. Спокойнее было бы репетировать в своих покоях, но вдохновение там к нему не приходило, а значит, нужно было сменить обстановку и ничего лучше, чем небольшой зал с круглым окном, выходящим прямо на чудесный внутренний дворик. Несколько придворных дам оказалась рядом практически сразу, окружая менестреля своим вниманием и благосклонностью. Лютик не возражал. Перебирая струны и ловя женские взгляды на своих пальцах, перебиравших струны лютни и лице, когда пел, он читал им стихи под аккомпанемент лютни, исполнил одну из баллад и понял, что репетиции увы, не получилось. Листы, исписанные аккордами и текстами лежали не тронутые, не раскрытые. С одной стороны, времени у него было достаточно, чтобы отрепетировать, а с другой, если у него получится сейчас, то времени на репетиции не останется совсем потом: две прекрасные барышни, сидевшие рядом признались, что они лучшие подруги. И все-все делают вместе. "Все-все" Лютика впечатлило. Возможно он нашел бы для них время, чтобы узнать поближе, после пира.
— А на следующей неделе вы будете петь на пиру, который устраивает  император? — леди с темными вьющимися волосами погладила руку Панкраца. Леди со светлыми волосами прильнула к его плечу с другой стороны.
— Да, непременно. Если мне удастся отрепетировать новую балладу, то я непременно буду её петь. Не хотелось бы исполнять по второму кругу то, что все уже слышали...
— Неужели у вас такой скупой репертуар? — брюнетка подсела еще ближе, поглаживая костяшки на пальцах Лютика и поднесла его руку к своим губам, прихватывая белоснежными зубками изумруд на его золотом перстне. Шаловливая рука блондинки скользнула под куртку, поглаживая его торс.
— Нет, но... я бы хотел порадовать гостей чем-то новым, описать красоты НильгаА-арда! — ручка нырнула ниже, заставляя виконта выпрямиться. — Как суро-ово в этой стране и... мне надо к себе, — он вытащил женскую руку, сжавшую его слишком крепко из своих штанов и поднялся, поклонившись обеим придворным дамам. Сегодня он определенно хотел чего-то иного, а не к главенствованию женщин в постели. Тем более таких... прямолинейных. Он любил женщин, которые точно знали, чего хотели, а тех, что сами предлагали отправиться в постель тем более, только сейчас обстоятельства были иными. В другой раз он был бы рад уединиться, однако баллада не могла быть исполнена не будучи отрепетированной как следует.  — Я был польщен знакомством и вашим вниманием, но мне надо идти, простите.
Лица девушек мгновенно переменились. В них появилась кроткость и смирение, взгляды устремились в пол. Поначалу Лютик не понял отчего, но голос, раздавшийся сзади расставил все по своим местам.
Панкрац обернулся, замер на месте, перебарывая испепеляющее его желание сделать шаг назад и вовсе убежать как можно дальше от женщины, чье доверие он предал и которая намеревалась казнить его за один раз всеми возможными способами.
— Ваша Светлость, — обе девушки, присели в реверансе и удалились так быстро, что остались только мимолетным видением в голове барда.
— В-ваша Милость, — Лютик поклонился как подобает и прикусил нижнюю губу изнутри, не зная, что сказать. Прочла ли она его письмо? Простила ли она его? Мысль о том, что Анна-Генриетта прибыла из Туссента в Нильфгаард из-за него была глупостью, хотя и приятной, и все же, Лютик отмел её сразу. В конце концов Эмгыр её кузен, она могла приехать к нему, что, вероятно, так и было.
И мог ли император казнить Лютика по просьбе Анариетты? Вопрос, который бард совсем не хотел проверять, но ответ на который жаждал узнать немедленно.
В гневе Анариетта называла его "Лютик", изменяя привычно-нежному "виконт Юлиан", или просто имени. Так и сейчас, обращаясь к нему по прозвищу, она была если не в гневе, то сердита. И, к своему изумлению, виконт знал отчего она сердилась, но утешить привычным способом поцелуев и песен не мог.
— Вы получили мое письмо, госпожа? — он растерянно сделал шаг к Анариетте. — Я не ожидал увидеть вас здесь... если вам неприятно мое присутствие, я тот час же уйду, только скажите. Но молю, не прогоняйте меня, — Лютик решительно преодолел разделявшее их расстояние и опустился на колени, беря её тонкие пальцы в свои теплые руки. Прижав костяшки её пальцев к губам, викон позволил себе поднять взгляд на княгиню.

DREAMFYRE [A SONG OF ICE AND FIRE]

раса: дракон возраст: 98 (на момент смерти)

деятельность: мать героиня, дракон эпохи танца место обитания: вестерос

rebecca ferguson

---

КЛЮЧЕВАЯ ИНФОРМАЦИЯ
основная статья
Ты дракон, всадницы которой имели не самую счастливую и спокойную жизнь, знавшую боль, потери и страдания. С Рейной Таргариен ты увидела весь Вестерос, облетая его не раз и посещая как самые удаленные уголки материка, так и самые значимые места, вроде Утеса Кастерли, Штормового Предела и Харренхолла с Драконьим Камнем. Смерть всадника, тяжелая утрата для дракона, но мы существа древние, с древней историей, и порой переживаем своих всадников. После смерти своей первой всадницы Рейны ты нашла покой в Драконьем Логове на холме Рейнис в Королевской Гавани. И долгое время была не прирученной, до появления в жизни твоей Хелейны Таргариен. Ты была любимицей этой маленькой и немного странной принцессы, но также, как и Хелейна, ты не участвовала в войне и вплоть до своей смерти содержалась в Драконьем Логове и в боевых действиях не принимала участия. 

В modetn!au ты, так же, как и многие из ранее считавшихся мертвыми драконов была воскрешена силами современных технологий. Ученые, гении, а может просто безумцы сумели вернуть в мир драконов, а те у кого драконы, могут перетянуть одеяло власти на свою сторону. Но дракон не послушный пёс, а потому и не подчинится какому-то недостойному скоту. Теперь, после воскрешения, после побега из-под купола лабораторий нам нужно скрываться и притворяться простыми людьми. Но так ли это будет просто?

⁓ мама, которую, можно только любить и ценить. мама, которая, точно не заслуживает столько проблемных детей и родственников, но ты сильная и ты справляешься!
⁓ вливайся в нашу странную modern!au будем ждать всем табором, идеи найдутся так же и на основной сеттинг, если захочешь. я вообще за любой движ и кипишь. занятие тебе найдем, не беспокойся, ты хоть в домохозяйки с детьми уйди, хоть останься влиятельной сильной фигурой в вестеросе, поддержим во всем.
⁓ тебя иначе как мать-героиня назвать нельзя потому что стольких на себе взрастить еще может не каждый.
⁓ матриарх и глава своей семьи, поставила на ноги всех своих детей (караксес, мелейс, санфайр, тессарион, и так же подрастают шрикос и моргул), и очень не хочет развязывания конфликта между всадниками своих деток, так же считается, что драконы подаренные дейнерис были когда-то украдены именно из кладки дримфайр (организуем спецвыпуск «жди меня»?).
⁓ мы тут с муни и карасиком думали-думали, почему же все-таки ты в танце особого участия не принимала, и поняли - это все декретный отпуск! стольких растишь и никак не успокоишься, с сиракс у вас явно соперничество на поле материнства, за мелкими приглядываешь и даже подрастающих успеваешь воспитывать и дарить исцеляющий пендель.
⁓ еще один хэд, что все мы у тебя нагульные и в статусе "рожаю для себя" от вермитора, (а некоторые и не от него) но за алименты с ним все-таки решила посудиться... но это уже точно по желанию х)

---

ДОПОЛНИТЕЛЬНО
Без лишних слов, очень ждем и хотим видеть в рядах драконов мать, что возьмёт всё в свои лапы. У нас есть драконий чатик, печеньки и почти неконфликтные дракоши.

Пробный пост

— Грузите его бережно, мальчики, все же не картошку переносите, а наш дорогой образец. Я давно тебя ждала, дорогуша, — если бы сейчас тот, кого небольшим погрузчиком опускали сейчас в центре зала, был в сознании то обязательно почувствовал бы, как обычная человеческая ладонь скользит по золотой чешуе. Когда-то эту чешую сравнивали с золотом, а её сияние могло слепить под лучами солнца. Сейчас же под холодным мерцающим и слишком уж «звенящим» освящением его чешуя выглядела блекло и тускло, блеск остался, но уже не был столь дорогим и роскошным. Дракон был сейчас связан «по рукам и ногам», лапы, крылья, даже хвост и рогатая голова на изящной шее, все крепко держалось в цепях, от чего нельзя было не только пошевелиться, даже набрать легкими полную грудь воздуха. Тихий, немного сопящий и хриплый вдох, а почти молниеносный выдох раздались сразу же, как механическая рука перетащила с платформы дракона прям в центр этой комнаты клетки.

— Пора бы его разбудить и наконец-то начать эксперименты, проверим так ли много в нем силы… Или за красивой мордочкой и не прячется ничего и все приписанные по летописям убийства сородичей лишь домыслы писцов, — все тот же голос, слегка надрывный и высокий, намеренно властно поставленный сейчас руководил здесь всеми. Вокруг спящего дракона устроили слаженную работу целый отряд из людишек в белых халатах. В сравнении с размерами взрослого дракона, эти человечки были как муравьи, не совсем в прямом смысле, всё же Санфайр умер совсем еще юным по драконьим меркам и особо в росте и длине не успел раздаться к своим двадцати с небольшим годам. Но даже с таким рядом эта горстка людей уже не были столь внушительны и многочисленны.

— Вкалывай ему дозу! — в голосе теперь нет ни капли радости и воодушевления, какие звучали при общении со спящим «подопечным», лишь повелительный тон. Погрузчик под тихий писк отъезжает на задней передаче и покидает зал через большие ангарные ворота, что за несколько секунд закрылись накрепко обратно. А бессознательную тушу дракона словно мелкие падальщики начинают окружать ученые в костюмах с разными приборами и механизмами в руках. Постепенно, один за другим, эти мелкие рабочие пчелки начали проверять и перепроверять крепежи и замки, цепи и фиксирующие ошейник с кандалами. Щелчок, и вот на длинной шее уже зафиксирован специальный ошейник. Писк и жужжание, и некий механизм крепко обхватывает и сжимает крылья в сложенном положении, прочные путы охватывают всю лапу, фиксируя ту на каждом сгибе чтобы не допустить ни одного лишнего движения. Очередной треск и щелканье, так же поступают с хвостом. Казалось бы, куда уж сильнее и туже, а все до этого сковывающие движение путы теперь кажутся лишь легкой веревочкой. От сильнее затянутых механизмов даже у спящего дракона всё это вызывает жуткий дискомфорт. Тихий сонливый полустон, полурык раздается по комнате. И наконец-то почти бесшумно длинная и большая игла загоняется точным и вымеренным движением под чешую в районе головы, чтобы состав как можно быстрее попал в мозг.

— Осторожно, Макс, зверушка может быть буйной, — так же предупреждает женщина в халате, сейчас она руководитель и наблюдатель, королева и госпожа для местных ученых, владычица этой клетки и по собственному мнению явная хозяйка золотистого подопытного, её рука не запятнана кровью, не напряглась от работы со столь большой и тяжелой тушкой, её рука записывает все действия в планшет, а взгляд следит за проводимым опытом. Но в её планах явно этим вечером отчитаться перед начальством о собственных успехах и успехах её отдела.

Уже не первый раз она пробуждала дракона и как надеется не последний, а потому точно знает некоторые меры предосторожности и потому пробуждение резкое и громкое не становится внезапным, скорее ожидаемым. По небольшой, относительно дракона, комнате разносится звук ударов, треск электрического зарядов, крики и рыки. Зажатую в тиски тушу трясет в буквальном смысле от конвульсий. В этом месте не принято будить исследовательские проекты по будильнику и с запахом утреннего кофе и яичницы. И пробуждает дракона не мягкий толчок в плечо или аромат любимого барашка, о нет, дракона пробуждает боль. Золотистый глаз в следующий миг распахивается и пронзительный крик разносится по залу, вместе с яркой вспышкой пламени, уже вот-вот готовой вырваться из скованной драконьей пасти.

Глаза ученых горят у кого от восторга, у кого от страха или удивления. А начальница уже перехватывает планшет поудобнее и делает к зверю шаг ближе, не слишком сильно сокращает дистанцию, но пристально следит и кивком велит уже следующему вводить дозу другого препарата. Пора рассмотреть их эксперимент во всей его красе. Укол, словно автомат, перезаряжают новой ампулой с препаратом, новая жидкость несет в себе новые функции, однако бьет по тому же месту и так же болезненно. Очередная порция введения дозы препарата, очередные болезненные судороги, а за ними не менее болезненная трансформация. крепежи, что излишне сдавливали драконьи конечности один за другим валятся на холодный бетонный пол а огромная когда-то туша дракона перед отрядом ученых буквально на глазах сжимается и приобретает человеческую форму.

— Насильная трансформация должна в конец его ослабить, но притащите-ка наручники, мальчики, и проверьте ошейник, — тонкая ладонь с аккуратным маникюром хватает лежачего впереди юношу за золотистые длинные космы и тянет вверх. Ученая еще некоторое время рассматривает милую бессознательную мордашку перед собой.

~ ~ ~

Лампочки неприятно мерцающе светили на потолке и от того раздражали не только звуком гула, словно какое-то осиное гнездо, но и слишком нервировали его острое зрение. Даже в таком слабом состоянии, когда крылья уже и не крылья, и во рту ой как недостает целого ряда острых как лезвия зубов, дракон все еще был слишком гордым и не смел терпеть такого к себе отношения. Но на борьбу уже не было сил, как в самые первые дни здесь, когда даже после успокоительного укола был миг, когда он был еще при своих силах и мог дать отпор, укусив ил поранив кого-то. Слишком давно на языке он уже не чувствовал металлического привкуса чужой крови, слишком давно не слышал, как кто-то из этих крыс в белых халатах боязливо визжит или с криком убегает от него, опасаясь резкого выпада.

Прямо сейчас всё тело ломит, кости кажутся совсем хрупкими, будто от лишнего движения и действия уже готовы сломаться, а по венам вместо огня, что дает силу, тепло и уверенность в себе самом, растекается отравляюще-пьянящий коктейль из целого списка странных веществ, по словам все той же стервы с маленьким свитком для записей, лекарственные препараты и успокоительные. Самому дракону было глубоко плевать из чего состоит ядовитая жижа, которой его пичкают. Ему просто это все не нравилось, но с каждым новым уколом и новым разом, когда его снова «проверяли», сопротивляться становилось все более и более трудно. И силы словно утекали из него именно через эти самые иглы. Сейчас он был совсем не похож на себя, нет уже той чешуи, размашистых крыльев и массивного хвоста. Даже волосы этой человеческой оболочки потускнели и больше не сияют. Тело ослабло, и слабость втекает сейчас в него с каждой иглой. Которых в теле Санфайра слишком много. Как какую-то подушку для шитья и вышивки его нашпиговали этими шприцами, вдоль хребта проомеж каждого второго позвонка, если неосторожно дернуть плечом, металл касается оголенного нерва, словно разряд тока, но последние уже слишком привычны и боль от них притупилась со временем.

Как оказалось, кожу их берет не всякая сталь, оно и понятно, дракон даже в таком слабом облике остается драконом, и Санфайр когда игла впервые с звоном сломалась о него, смеялся громко искренне и очень уж надменно, глаза его еще наполненные той искрой, тем диким животным огнем тогда готовы были прожечь в лице той черноволосой стервы дыру, но у той только заходила нервным трепетом венка на виске и слишком уж ускорился пульс, не то от злости, не то от страха провала. Жаль, пусть и не иглой, управу тогда смогли найти и электричество сыграло свое. А в следующий раз иголка оказалась попрочнее.

Сейчас это вспоминается уже как в тумане, ох, в последние дни он совсем не уверен, что с его головой все в порядке. Воспоминания о недавних днях могли угасать как вспышка и не откладываться в голове, а порой ночами Санфайр с трудом мог припомнить хотя бы яркий миг из прошлого. И было печально не понимать, то ли он сдает позиции, то ли новая дрянь, что заливали ему в тело была в разы сильнее и токсичнее. Хоть его и продолжали крепко сковывать в оковы, по рукам и ногам, не забыв так же и про шею, он уже не мог так резко двигаться и ломать цепи. Сейчас вообще было лень даже двигать головой. Но слишком внезапно он услышал голос, затем еще один. Сначала голос сильный, низкий, в молодом драконе те звуки пробуждают что-то давно забытое и какое-то знакомое, родное. А валирийский и не сразу узнается, кажется, Санфайр и сам не понимает, что голоса не совсем человеческие. Он некоторое время осмысливает, не галлюцинация ли это, поворачивает голову. Сил хватает немного приподнявшись на коленях взглянуть и рассмотреть снаружи клетки силуэт. Отсюда издали и не узнать совсем, но имя, чужое, брошенное вторым тонким голоском всё проясняет. Санфайр сквозь боль, ломоту в теле и писклявый ошейник предупреждающий о грядущей волне боли все же подползает ближе и ошалелыми широкими, слишком широкими зрачками вглядывается, ну как в этом долговязом не узнать этого? Санфайр отвечает лишь на мгновение запнувшись:

— Не думал, что первым увижу тебя, брат… Всё та же длинная хитрая морда, — он скорее бормочет, голос его хриплый от долгой тишины, а язык ссохся и заплетается. Он плюется, но вместо вспышки и языков жара и пламени, на прозрачный экран падают ли капли слюны, от усталости и отвращения ко всему этому парень лишь сильнее морщится и дергается, пытаясь подняться, но колени дрожат и силы будто покидают его без остатка. Путы сковывают сильнее, а в шее и позвоночнике чувствуются инородные тела. Боль словно молния пробила путь от основания черепа до самых ног и тихо Санфайр скулит, но закусив губу, не дает болезненному стону стать громче. Твердый прозрачный экран его темницы приятно холодит лоб и слегка оттеняет боль, получается вновь открыть и поднять глаза и всмотреться в такую же дверь напротив. А там источник того самого тихого голоса и чужие напуганные большие глаза, которые даже под веществами он не смог не признать сразу же.

FRANCIS ‘FRANK’ CASTLE [MARVEL]

раса: тень вечного мщения возраст: что-то около 37-ми

деятельность: каратель место обитания: любая точка мира

jon bernthal or your choice

---

КЛЮЧЕВАЯ ИНФОРМАЦИЯ
— монолог Роршаха знаешь? я написал;
— One Batch, Two Batch. Penny and Dime…
— если убить убийцу, то… в смысле “если”?
— what do we do when something goes wrong? right: fistfight God;
— за брата стрелять, за жену бить, за семью всех негодяев мира убить;
— психотерапевт сказал, что я помешан на мщении. это мы ещё посмотрим;
— если слишком долго вглядываться в бездну, то она становится твоим вторым домом, ведь уже очень давно сожрала первый.

---

ДОПОЛНИТЕЛЬНО
все любят Фрэнка;

мне очень нравится динамика этого равного уважения Вдовы и Карателя, с пониманием обеих сторон; мне нравится, как комиксы часто рисуют их едва ли не противниками на равных за счёт боевого опыта и упорства Кастла, хотя у Вдовы в кармане и сыворотка, и почти сотня лет за плечами;

я могла бы накидать кадров из комиксов или поговорить за то, какие элементы из (простибоже) оняме-полнометражки про этих двоих использую в своём сюжете, но лучше приходите и будет обсуждать с вами любые виды взаимоотношений от приятельски-партнёрских до околовраждебных с расширенным пакетом респект+ и так далее;

приходите играть боевикский шпионик, в смысле шпионский боевик, просто боевик, любой другой -ик и не только его; Фрэнк - очень сложный, глубокий и интересный персонаж, играть с которым хочу далеко не только я, да скажу я про тебя Лена, необязательно дёргать меня за рукав куртки! младшие... кхм, словом, шутки-шутками, а как минимум обворожительная Бобби Морс, она же моя младшая - Елена Белова и я - вас очень ждём, приходите, соберём ВиаГру целиком, нам как раз брюнетки не хватает

дано: пишу по вдохновению, стараюсь не задерживать посты, всё обсуждаемо, прям вот вообще В С Ё, пишу от первого лица (такой уж я человек), могу попытаться в третье, но обычно на сей счёт пованиваю, посты от 5к и дальше, как пойдёт; готова помочь всем, чем возможно, одеть, обуть, причесать, борщ на противника любезно выполоснуть.

запрошено: будьте инициативны. любите Фрэнка, также, как любим его мы, он этого стоит и много большего <3

будет круто, если помимо игр с вами ещё можно поболтать во флуде, но сие опционально;

пжлста будь карательным Карателем в играх, но не выносите такое же поведение в личное общение, словом, запрос на адекватность имеется, от себя надеемся и стараемся гарантировать аналогичное ;з

ждём с идеями для игры, большой любовью к персонажу и готовностью утащить с собой в марвеловские (или не очень) переплёты. смело залетайте в гостевую или сразу в лс, кидайтесь постом, дабы убедиться, что сыграемся и дельутем в лучший мир экшн (и не только) игр

Пробный пост

Северная Америка — лоскутное одеяло, поделенное на 50 штатов.

Вайоминг — дыра, залатанная пыльной, потрёпанной заплаткой линялой ткани, выцветшей на солнце фермерских полузаброшенных хозяйств, находящихся на расстоянии футбольного поля друг от друга.

Городок Вайоминга Джэксон. Небольшое двухэтажное зданьице забегаловки с гордым названием Liberty Burger. Открытая веранда-балкон второго этажа. Четверо других посетителей, помимо меня и моего спутника, распределённые по видавшим виды пластиковым креслам снаружи и внутри. Запах фритюра, мяса и горного воздуха.

Высокий темноволосый мужчина с щетиной недельной давности, светлые глаза, измятая застиранная рубашка, джинсы цвета жжёваной жвачки. Фил Декстер уплетал картофель фри и луковые кольца с такой жадностью и скоростью, с какой человек, проведший несколько дней в пустыне припадает к бутылке воды. Моих губ коснулась тень насмешливой полуулыбки. Опуская голову, поднося к губам свою чашку с кофе, глядя на Фила из-за солнцезащитных очков, я кивнула вопросом:

— Забыл не только побриться, но и поесть?

Декстер смерил меня раздражённым взглядом, продолжая жевать, громко хлюпнул газировкой из пластикового стаканчика, хмурясь и, вытирая рот рукавом, ответил, с всё тем же аппетитом вцепляясь в бургер:

— Смешно.

— Что именно?

— То, как ты делаешь вид, будто ничего не знаешь. Про меня или про то, что я забыл в этой грёбанной дыре.

— Не смешнее, чем то, как ты пытаешься прочесть надпись на моей майке. Давай помогу: её там нет, Фил. И мои глаза выше, — я очаровательно оскалилась, приподняв чашку с кофе.

— Чт-?! Да я не...! А, да, к чёрту...

— К чёрту, — солидарный кивок. — Откуда у тебя информация о поставке оружия Фиску? Почему представление на вечеринке в клубе? Почему сейчас? — моя левая бровь дрогнула вопросительным изгибом и вернулась на место. — Дела у большого Вилли идут лучше некуда. Его дискотека для тех кому за 100кг подходит для того, чтобы показаться ещё более белым и пушистым в глазах общественности, а не для размахивания пушкой перед лицом прессы.

— Хрена лысого, Ната. Всё не так, — бывший агент Щ.И.Т.а резко махнул рукой по воздуху, разрезая пространство. — Да, дела у него может и идут как надо, вот только позиции Фиска уже ни хера не такие прочные, как раньше. В том-то и соль, — Фил яростно ткнул пальцем в стол. — Он даёт на лапу федералам, конгрессу, копам. Подкупает судей, делает свои дела в Нью-Йорке по-тихому. Думает, он такой крутой, что может ворочать под носом у вас, у Мстителей, — раскрытая ладонь метнулась в мою сторону, я меланхолично отпила ещё кофе. Собеседник начинал распаляться. — И поэтому его стоит бояться. И оно так-то может и так, а может и нет, мне лично срать, а вот свежей крови в преступном потоке — нет, — Декстер сделал драматическую паузу после отрицания. — Они знают, что Вилли действует аккуратно, но называют это осторожностью. Они говорят, мол, он не настолько хорош, а настолько труслив. Что он в штаны навалил при одной только мысли, что можно столкнуться с вами, ребятами-геройчатами и всё, — Фил издал чпокающий звук губами, — баста. И поэтому, именно поэтому, пушка на вечерине — это логично Ната. Это демонстрация силы, — кивок. — Уверенности. Бесстрашия, даже, — он пожал плечами, откидываясь на спинке стула. — Мол, глядите я каков, могу пукалку достать и при журналюгах, и при Мстюнах в городе.

В вайомингской тишине, редко перебиваемой звуками тихого городка, повисла пауза. Я задумчиво провела пальцем по краю кофейной чашки. Декстер был надёжным источником информации. Объединявшее нас прошлое, почти позволяло ему быть отнесённым в мой краткий список “друзей”, а не просто полезных контактов. Версия Фила была достаточно убедительной. Влияние, связи и деньги Фиска в городе были достаточно внушительными. Не настолько, чтобы по-настоящему беспокоиться или созывать Общий Сбор, но достаточно для полиции или агентств. Вот только Фиском не занималась ни полиция, ни агентства. Версия Фила закрепилась в позиции убедительности, откинув в сторону придаток “достаточно”. Допив кофе, я подложила под блюдце несколько банкнот, расплачиваясь за нас обоих, поднялась из-за стола и, поцеловав Декстера в щёку на прощание, направилась вниз к своему мотоциклу. Вечеринка Вилли через 2 дня. Стоит поторопиться.

Шпион — теневая единица вооружения. Личность, способная мимикрировать под обстановку вокруг неё и добывать информацию, не выдавая собственного присутствия, не оставляя следов. Хороший шпион — работает в одиночку. Отличный шпион — знает, как использовать собственные связи в пользу делу, продолжая работать в одиночку. Во время Битвы за Нью-Йорк, я снесла с ног светловолосую женщину в брючном костюме: за её спиной разваливался на части один из летательных аппаратов читаури, в руках девушки был микрофон и, если бы не мой бросок, фрагмент реактора инопланетного летательного устройства, расплескал бы её мысли и память по тротуару бордовой похлёбкой. Девушку звали Кимберли Кук, и её оператору с CNV повезло куда меньше. Так, в моём списке контактов появился телефон репортёра с крупного телеканала. Так, сфабриковать личность журналистки Лорейн Тёрнер с документами, послужным списком и пресс-картой, дающей доступ на празднество Вилли — оказалось проще, чем добираться из Вайоминга до Нью-Йорка.

Лорейн Тёрнер — жгучая брюнетка с короткой стрижкой и своеобразным полуспортивным стилем. Цвет глаз Лорейн — скорее серый, с лёгким оттенком голубизны. Линзы, парик, макияж. С оружием могут возникнуть проблемы: пронести его на вечеринку к криминальному боссу, постоянно имеющему дела с оружием, проблематично. Он не идиот и знает, как прятать засапожный нож и как именно охрана на входе должна осматривать сумки или карманы гостей. Лорейн — журналист-консерватор, поэтому даже в век технологического прогресса у неё при себе ручка и карандаш. В остальном, стандартный набор: ключи, удостоверение, телефон. Ничего интересного или подозрительного.

В помещении клуба царит неоновый полумрак. Множество бликующих поверхностей: зеркальная барная стойка, украшения и диско-шар под потолком, бутылки и стаканы на баре, блестящие платья некоторых посетительниц, защитные стёкла на произведениях искусства, развешанных вдоль стен — создают эффект живого глянца. Из колонок звучит какая-то электронщина, фон для собирающихся гостей. Сканируя взглядом пространство, я подбираю точку для наилучшего обзора небольшой сцены, с которой, вероятно и будет выступать с речью жирный Вилли, когда натыкаюсь на выбивающееся обстоятельство. Левая бровь вновь выгибается немым вопросом выше правой и возвращается на место.

— Тебе ещё не рано ходить по клубам? — равняясь с целью, улыбаясь одними губами, беззлобно произношу я. Питер Паркер. Человек-паук. Маленький большой супергерой.

Формальный вид и положение в пространстве, несмотря на лёгкую рассеянность, мелькающую на юном лице — скорее признак возраста, чем места и времени — Паркер здесь по какому-то делу. Логичное предположение возможного допуска подростка на мероприятие: 1) друг сына/дочери кого-либо из больших шишек в окружении Фиска; 2) работа. Первое отпадает. Не потому, что американская мафия не приветствует кумовство, а потому, что у очень хорошего парня Питера Паркера, к сожалению, не так чтобы много друзей. За вычетом Лидса и подружки, можно было бы сказать, у Питера их скорее нет, чем наоборот.

— Говорят, у фотографов сейчас большая конкуренция.

Есть ещё третья версия. Маловероятная, но всё же. У Питера Паркера тоже есть свои источники информации, и он далеко не настолько прост, насколько пытается казаться...

LARA CROFT [TOMB RIDER]

раса: человек возраст: 30

деятельность: расхитительница гробниц место обитания:  Земля

ur choice

---

КЛЮЧЕВАЯ ИНФОРМАЦИЯ
- видела некоторое дерьмо;
- некоторое дерьмо тоже видело ее;
- неизвестно, у кого после подобных встреч осталось больше психотравм;
- валерий меладзе - девушки из высшего общества;
- "и тут я начинаю шмалять" (с);
- daddy issues, но совсем не те, которые хотелось бы;
- чем короче шорты, тем больше неприятности;
- миллиардер, филантроп и археолог;
- заработала себе сколиоз, из раза в раз в соло вытаскивая катки против всякой дичи;
-  о, вы из англии;
- прошла огонь, воду, застревания в текстурах и медные трубы;
-  it's time to stop.
- эта серия кроссоверных артов дианы и лары.

---

ДОПОЛНИТЕЛЬНО
Мне совершенно все равно, на основании каких медиа вы будете брать Лару^{туда же вопрос внешности}. Все, что я хочу - чтобы вы ее искренне любили ее, горели ей и хотели развивать ее историю.
Ну или не совсем все, чт я хочу, иначе бы я определенно не писала эту заявку. Хочу дружбу.
Хочу "- некрасиво. - мне тоже не нравится" на собраниях высшего общества и вместе искать veritas в vino.
Хочу вместе предотвращать концы света. Или начинать их, потому что ну ой ну ошибка перевода, кто знал, что он начинает конец света, а не предотвращает.
Хочу пройтись по всем стадиям от знакомства к доверию и дружбе. Хочу красивую кроссоверную историю, которую эти двое определенно заслуживают.

хочу вот что-то такое

К активности придираться не буду, да и честно не очень хочется - жизнь она на то и жизнь, но все же посты как таковые я все же видеть от тебя хочу. (Говоря об этом, загляни ко мне в лс перед подачей анкеты и покажи что-нибудь, пожалуйста ♥). Хочу зато держать контакт, хотя бы на минимальном уровне,  чтобы понимать, что куда и как.

Пробный пост

У Брюса было хорошо с поиском информации, но плохо, очень плохо с социальными взаимодействиями с людьми, когда дело касалось попыток поговорить по-человечески. Не запугав до смерти, не выбив какую-то информацию (вместе с зубами), не раскрывая тайные заговоры, а просто... Поговорить. Это не было удивительно, даже несмотря на то, каким очаровательным был Брюс Уэйн. Тот самый, который миллионер-плейбой, любимец желтой прессы и аукционов. В высшем (и не очень) обществе он сияет, всегда остроумно подбирает фразы и с легкостью очаровывает.
Все носят маски. Брюс Уэйн такая же маска, как и Бэтмен.

Поэтому... Определенные моменты было легче решать Диане. Может, легче не для самой Дианы, но для всех. Правильное разделение обязанностей влечет к наиболее эффективным результатам, что для зарождающейся Лиги Справедливости было жизненно необходимо. Впрочем, не такой уж и зарождающейся: на их счету уже есть спасенный мир, внимание общественности и очень амбициозные планы на будущее. Скорее уж не слишком крепко стоящей на двух своих ногах.

Но зато все ещё с гордо задранным кверху носом! Идея всемирной безопасности звучит настолько прекрасно, насколько только может.
Вопрос стоял только в ресурсах, которых на первых порах было... Маловато. Например, время! Им нужно время, причем никто не может сказать сколько именно. Нет, Брюс определенно может подсчитать, возможно, что уже даже давно это сделал, но... По своему опыту Диана знает, как теория расходится с практикой, а сухие цифры расходятся с тем самым, живым.
И люди. Им нужны были люди.

Кларк, Брюс, Дж'онн, Барри, Артур и Хэл были прекрасными людьми, работать с которыми было одно удовольствие. Но их вместе было всего семеро. Более того, у них была ещё и своя жизнь и своя ответственность. Они не могли вечно быть вместе, сидеть в Зале Лиги Справедливости, отслеживая малейшую угрозу. Их должно быть больше, ведь людей, которые верят в добро, гораздо больше. Более того! Людей, которые могут помочь, гораздо больше.

Ещё раз хвала Бэтмену! Список потенциальных членов Лиги Справедливости, которые действительно достойны этого, рос как на дрожжах. И тут в дело вступала Диана. Дина Лэнс понравилась ей ещё когда Диана читала профайл.
Когда же она увидела на одной из видеозаписей её способности, Диана её зауважала; мета-люди для неё были кем-то... совсем незнакомым и новым, но их способности очаровывали.
Когда они мельком, но познакомились, Диана только подтвердила свои ощущения.
Когда Диана получила флаер с адресом бара, где будет выступать девушка, она лишь усмехнулась: это обещало быть очень и очень приятным вечером.

И Диана так и решила: отдохнуть. В барах она бывала не так уж и часто (не с кем, да и желания особого нет), но если судьба предоставляет возможность, то... почему бы и нет? Заказать коктейль, отогнать от себя изрядно нахальных кавалеров и просто наслаждаться проведенным временем. Не в тишине и спокойствии, но отдых же бывает разным? Стиву бы тут понравилось. Больше, чем Диане. Номера сменяли один за одним, но главным украшением стала Дина.

Когда она пела, время замерло. Мир замер, и осталась исключительно Дина. Диана размышляла над тем, чтобы провести небольшое собеседование, чтобы понять, кто же такая Чёрная Канрейка, но в этой песне было все, что нужно было знать о девушке. В каждой ноте были её мысли, в каждом жесте были её чувства, в каждом слове был свой посыл. Музыка делала Дину Лэнс открытой книгой, и это очень нравилось Диане. Музыка и должна быть таковой. Никаких тайн и загадок, только искренность, только чувства.

Тайной не стало и присутствие Дианы — Дина её все же заметила.

— Прекрасный номер, — без малейшей капли лукавства, но с огромным восхищением отдает должное талантам Диана. — Я буду рада, если ты присоединишься ко мне. С меня выпивка.

Диана в алкоголе ничего особенного не видела, но людей почему-то бесплатные коктейли или что покрепче очень убеждали. Или подкупали? Принс не знала точно, но отдавала дань людским традициям.

— Простишь мне нескромный вопрос? — Диана улыбается слегка виновато. У неё нет как такового плана, у неё нет заготовок, потому что она действительно пришла просто поговорить, даже и не зная, во что все выльется? Возможно, что Дине не нужно приглашение в Лигу, так зачем будет предлагать? Возможно, придется убеждать? Кто знает. Пока что она не задумывалась, просто завязывая разговор. — Если не музыка, то что бы ты делала?

SIGURD STYRBJORNSON [ASSASSIN'S CREED]

раса: человек, реинкарнация Тюра возраст: ~30

деятельность: ярл Рейвенсторпа место обитания: Рюгьяфюльке, Норвегия > Рейвенсторп, Британские острова

travis fimmel or alexander skarsgard

---

КЛЮЧЕВАЯ ИНФОРМАЦИЯ
"I WILL BE HIS ANCHOR, LORD."
"NO. YOU MUST BE HIS BETTER HALF."

Немного есть у Эйвор убеждений, которых она придерживается безотказно и на протяжении всей своей жизни, но одно из них - то, что за Сигурдом она пойдёт до самого конца, до самых врат Вальгаллы. Куда бы он ни пошёл и какой бы виток ни взяла его судьба, она будет рядом с ним, сражаться за него и защищать его ценой своей жизни. Когда она ребёнком наблюдала, как рушится её мир, Сигурд был тем, кто схватил её за руку, спас от гибели и увёл в новую жизнь, в новую семью. Это он дал ей предназначение и место в мире, и она никогда за это перед ним не расплатится до конца.

Если бы её родители остались в живых, Сигурд стал бы ей мужем - Эйвор слишком часто думала об этом, когда была подростком. Но норны сплели для них другую судьбу, жестокую, печальную и полную боли, но не лишенную любви.

Побратим - это всё же больше, чем брат или муж. Сигурд - это семья, которую Эйвор выбрала, став ему названной сестрой и верным форингом. Но её верность выходит даже за границы того, что даны вкладывают в это понятие. Он самый главный человек в её жизни, и она боготворит его. Его слова - непреложная мудрость, его решения неоспоримы, ей дорого всё, что дорого ему, его честь - это её честь. Сигурд закрыл собой ту прореху, которую она никогда не залатала бы в одиночку, дал ей всё, что ей было нужно - семью и дом.

Поэтому, когда вёльва говорит ей, что Эйвор суждено предать его, её мир вновь начинает рушиться.

Эйвор не собирается предавать его, когда стремится оградить его от Фулке, в которой не чует ничего хорошего. Она стремится только лишь защитить его, теряет сон, когда он попадает в плен, но приходит за ним слишком поздно - когда Сигурд уже лишается правой руки и когда его душа и разум уже безвозвратно изранены. "Вижу я, как ты скучала. Аж разум помутнился."

Она не собирается предавать его, когда влюбляется в его жену Рандви, но в Англии ей слишком трудно держаться от Рандви на расстоянии и не смотреть в её сторону. Им обеим всегда было слишком мало одного лишь Сигурда, и чувство вырастает между ними вопреки здравому смыслу. "Ты так хочешь быть на меня похожей, что возомнила себя мужчиной?"

Эйвор не собирается предавать его, как Один предал Тюра. Потому что она - не Один, а Сигурд - не Тюр, и она сделает всё, чтобы доказать ему это.

---

ДОПОЛНИТЕЛЬНО
отношения сигурда и эйвор, кратко
хочу санта-барбару с викингами, дайте.
между Эйвор и Сигурдом - крепкая взаимная любовь, слишком сильная, чтобы вешать на неё ярлык "романтическая/не романтическая". они умрут друг за друга, вот и всё. и Рандви они оба любят, пусть и разной любовью - рано или поздно они обязательно должны набить друг другу морды из-за неё и проклясть друг друга самыми страшными словами, давайте вспорем этот кровавый узел между ними тремя. хочу стекла, хочу нырнуть с головой в сюжет с Фулке, хочу Сигурда с отрубленной рукой и сломленного, хочу приходов про Вальгаллу под грибочки, всё хочу.
внешность можно выбрать одну из двух, я всех одену.
я неспешный игрок, и вне игры обычно общаюсь за персонажей и за игру, на всё остальное у меня, к сожалению, нет морального ресурса как правило. очень люблю красивые честные тексты, люблю делать графений и люблю не обсуждать каждый шаг по игре заранее, то есть хочу удивлять соигрока и хочу, чтобы соигрок удивлял меня.

Пробный пост

Я это сделала.

Когда Даг ткнул пальцем в островок на горизонте, Эйвор даже не сразу сообразила, что именно он ей предлагает - перехватила топор в руке покрепче, отобрала у кого-то щит, а дальше - как в тумане. Дальше - хруст костей, чей-то череп под подошвой, остриё отцовского топора проламывает чьё-то солнечное  сплетение. Она не видела ни бани, ни сухой соломы, ни горячего ужина несколько дней, в глазах полопались сосуды от изнеможения, засохшая кровь Кьётви на её руках всё ещё отдает металлическим запахом в носу, а в памяти всё ещё стоит то предсмертное бульканье, которое раздалось в его горле за секунду до того, как Эйвор, стиснув зубы до боли, замахнулась что есть сил и уронила со всей своей мощью топор Варина на голову его убийцы. Жизнь покидала его тело незаметно - вот он хрипит, сочится кровью его рот, вот его глаза закатываются, а обессиленная рука тянется к топору. Вокруг их хольмганга встала гробовая тишина, когда соклановцы Кьётви начали осознавать, что их ярл проиграл, что вместо весёлого зрелища они стали свидетелями своей большой трагедии.

Эйвор смотрела на умирающего Кьётви и вспоминала своего отца - умоляющего, низложенного, опозоренного, и свою мать, рвущую связки криками. И не было для неё большего удовольствия, чем наступить Кьётви на руку, услышать хруст его костей снова, поймать его ослабший взгляд, оскалиться и пинком отправить его топор подальше, чтобы он при всём желании не смог до него дотянуться. "Ты умрёшь в позоре. Ты умрёшь как мой отец. Ты умрёшь как трус."

А потом - всё. Потом уже не было никакого Кьётви, была только Эйвор в окружении чужаков, стоящая над трупом. В руке она сжимала одряхлевший топор своего отца.

Семнадцать зим она отдала Кьётви, а теперь его не было.

Все эти семнадцать зим она засыпала и просыпалась с мыслями о том, как убьёт его. Она видела его смерть во сне. Она просыпалась среди ночи от кошмаров, где Кьётви ставил её на колени и заносил топор над её шеей, и она успевала лишь краем сознания ухватить: всё кончено. Я не справилась. На спаррингах с другими дренгами она видела Кьётви в каждом из них, и если попадался ей другой воин на пути кровной мести, она никогда не отказывала в помощи - убивала и грабила во имя чужой кровной мести так, будто мстила сама. Призрак Кьётви разросся до чудовищных размеров и занял собой всю её жизнь, был с ней везде и всегда, и не было у неё другой цели в жизни, кроме его смерти.

Она бы не сказала, что возмездие не принесло ей никакого удовлетворения. Варин и Роста наконец вместе в Вальхалле, и это стоило того. Эйвор их не подвела. Она могла бы разнежиться или струсить, найти себе тёплое место в Форнбурге рядом с кем-то из воинов Стюрбьёрна, раздобреть, нарожать детей и забыть о том, что случилось семнадцать зим тому назад. Она могла бы променять свою кровную семью на новую, сдаться - легче не придумаешь. Но она поступила по совести. Чудовище, пожиравшее Рюгьяфюльке, отправилось к праотцам её рукой, но его крови оказалось слишком мало, чтобы утолить её жажду.

Измотанная, взбешённая, голодная, с пересохшим горлом и в лохмотьях трэлла, Эйвор вместе со своей дружиной распотрошила самый близкий к Форнбургу лагерь людей Кьётви на одном дыхании. Раньше она не сражалась так никогда - сбить Эйвор с ног не каждому под силу, и равновесие всегда оставалось одним из главных её преимуществ, но сегодня она больше походила на зверя, чем на женщину. С полдюжины раз она находила себя лицом в снегу и грязи, потеряла пару клоков волос, несколько раз чуть не ушла в нокаут от пропущенных ударов, и зверела от этого только сильнее. В какой-то момент она потеряла чужой щит и использовала вместо него то табурет, то обломок дряхлой двери. Иной раз она и вовсе не замечала, что сражается с двумя, а то и с тремя одновременно, пропускала удары, изорвала свои лохмотья ещё пуще прежнего, но не выдыхалась до тех пор, пока в лагере не стихло. Тогда жажда крови сменилась жаждой наживы - драккар нагрузили настолько, что он чуть под воду не ушёл.

Успокоилась она только в драккаре, и весь путь домой вертела в руках топор Варина, слушая пение Браги. Эйвор крутила в руках иссохшееся древко, замызганное, грязное, совершенно жалкое на вид, и едва сдерживала слезы, вспоминая ту ночь, когда она стала Сестрой Волка. Крик матери без конца звенел в её ушах. Не жалобный, не плачущий, а злой.

Закрытый синей татуировкой шрам на правой половине лица горел и чесался так, будто открылся заново. Во всём этом кровавом хаосе откуда ни возьмись явился образ Сигурда, стоило Эйвор только прикоснуться к отцовскому топору впервые за семнадцать зим. Почему-то именно в этот судьбоносный день, именно тогда, когда она была так близка к цели всей своей жизни, ей явилась та страшная ночь.

Явился пронизывающий до костей холод, сковывающий по рукам и ногам страх, и боль столь невыносимая, что Эйвор было не под силу даже прочувствовать её в полной мере. Она маленькая и слабая, кожа да кости, голова едва держится на плечах, и ей страшно; она хватается за рёбра Сигурда изо всех сил и в страхе жмётся лбом к его спине, будто от этого мир вокруг исчезнет и всё вернется на круги своя. Но вот лошадь его спотыкается, и Эйвор, не удержавшись в седле, летит с обрыва на толстый лёд замерзшего озера, летит над пропастью, не зная, куда ей бежать и что делать, как ей спастись, и стоит ли - может, так решили норны, может, сегодня и она погибнет вместе со своими родителями, и если Всеотец будет к ней добр, то она найдёт дорогу в Вальхаллу или на луга Фрейи...
Она не успевает ухватиться за эту мысль, как встречается глазами с огромным чёрным волком, который медленно приближается к ней, когти цокают о толстый лёд. Эйвор не успела выучить ещё повадок волков, но она костьми понимает, что он готовится броситься на неё. Что ей конец. Есть слабая надежда, что вот сейчас что-то переменится, что Сигурд или кто-то ещё появится из ниоткуда, схватит её за шкирку, отгонит волка и увезёт её в безопасность, и когти волка цокают о лёд ещё раз. А потом, сразу же, без переходов и лишних секунд - его зубы в её коже. Его огромная лапа падает ей на лицо, когти-кинжалы раздирают ей скальп, снимают кусок вместе с волосами, и от боли Эйвор готова умереть прямо на месте; от боли она лягается, пытается своими детскими ногами одолеть взрослого волка, отогнать его, но он звереет ещё сильнее, и вот-вот откусит ей голову-
И тут появляется Сигурд.

Эйвор переживала эту страшную ночь много-много раз. Она так и не оправилась от неё в полной мере, она не имела возможности это забыть. И почему-то это видение сегодня едва не разорвало её на куски. Какое-то гадкое предчувствие проклюнулось в её душе, отравило солнечное небо над головой, отравило возвращение в Форнбург, к Рандви и Стюрбьёрну. Эйвор не хочется пить и праздновать. Ей не хочется никого видеть. Ей хочется, чтобы Браги помолчал - или, может, чтобы продолжал петь, чтобы Даг продолжал болтать, чтобы никто не заметил, как Эйвор тихо сидит у носа драккара и вертит в руках отцовский топор.

Это не живое воспоминание и не отзвуки старого шрама - это послание богов. Наверняка. Потому что иначе Эйвор не могла бы себе объяснить эту черную тревогу, родившуюся в её душе именно сегодня.

- Эйвор! - Даг роняет тяжелую руку ей на плечо. - Мы дома!

Ей нужна пара мгновений, чтобы вырваться из забытья. Топор она сует за пояс и в пару прыжков оказывается на пристани, раскинув руки навстречу своей свояченнице.

- Рандви! - она теряет равновесие на миг, заключив её в крепкие и тёплые объятия. Медные кудри Рандви пахнут свежим хлебом и травами, и на ощупь она кажется околевшей Эйвор слишком тёплой. Эйвор задерживается на секунду, сжав её в объятиях покрепче, так, словно была в плену несколько лун, а не пару дней. - Труби пир, сегодня у Клана Ворона стало на одного врага меньше.

Этой новости достаточно, чтобы весь Форнбург оживился от одного только слуха - Кьётви мешал всем жить слишком долго, чтобы не отпраздновать сегодня его смерть. Но Эйвор не была уверена, что именно Рандви известно - рассказал ли ей Сигурд о том, почему его сестра желает смерти Кьётви сильнее всех остальных? Говорит ли он с женой о таком вообще? Наверное, нет. После их свадьбы они не так долго пробыли вместе перед тем, как Сигурд отправился варягом в далёкие земли.

- Постой, - Эйвор выставила перед Рандви вперёд руку, призывая оставаться на месте, и спрыгнула обратно в опустевший драккар, когда её дружина уже успела разбежаться кто куда - кто топоры точить, кто в баню кровь отмывать. Добычу бросили на борту, чтобы растормошить попозже. Эйвор провозилась недолго с тюками и сундуками, пока не нашла нужную небольшую шкатулку с латунным замочком, и присвистнула Рандви, предупреждая о броске.

Шкатулка угодила ярлсконе прямо в руки, и Эйвор поднялась обратно на пристань.

- Открывай, - дёрнула она бровью с улыбкой. Когда замочек щёлкнул, Эйвор дала Рандви всего пару секунд, чтобы осмотреть содержимое, после чего забрала шкатулку в свои руки и нашарила внутри то, что хотелось показать больше всего. - Смотрю я на них и думаю, что знаю идеальные для них уши. М?

В руках у неё были крупные богатые серьги из неизвестных чудных камней, похожих на ярко-бирюзовую гладкую гальку.
- Зелёный тебе всегда был особенно к лицу, - она совершенно фривольно прислонила одну из сережек к румяной щеке Рандви, оценивая вид, и бросила сережку обратно в шкатулку. - Всё твоё. Там еще лисий воротник где-то должен быть, он тоже твой. Так и скажи, если кто-то решит раньше времени его к рукам прибрать. Расскажешь мне, как дома дела? От Сигурда нет вестей? Когда он возвращается?

Кивком головы она позвала Рандви за собой, думая о том, что если прямо сейчас кто-то из деревенских решил устроить себе банный день, дело кончится мордобоем.

GERALT Z RIVII [SAGA O WIEDZMINIE]

раса: человек (ведьмак) возраст:~ 100

деятельность: ведьмак школы волка, хозяин винодельни место обитания: Туссент (настоящее) Каэр Морхен в окрестностях Каэдвена (прошлое), но работа обязывает разгуливать по всему Континенту

Henry Cavill

---

КЛЮЧЕВАЯ ИНФОРМАЦИЯ
Открываем значит словарь и ищем слово на букву «г», которое герой, а не то, что могло закрасться в мысли, хотя просто «геральт», «генри» тоже подходят, дальше можно сместиться на слова на букву «о», где выясним что он «отец» еще и «отважный», можно бесконечно долго изучать биографию Геральта, но так до конца его и не раскрыть в полной мере, потому что все мы ходим играть на ролевочки исключительно пейринги, а не политоту. Верно же говорю? Возражения принимаются только после горячей ванны и исключительно в горизонтальном положении. К чему это я. Кхм. Привет, один здесь с утопцами сражаешься? Не хочешь немного сирени и крыжовника в пейринг? Все пятьдесят оттенков третьего желания, загаданного джинну? Мы будем сходиться и расходиться, испытывая чувства на прочность, предаваясь забвению в чужих объятиях, но все равно, в конечном итоге, винодельня в Туссенте станет нашим домом, а Цири – императрицей, которая для нас с тобой останется дочерью (пожуем стекла, где я буду весьма за выбранный путь, а ты возможно и не очень). Кстати, о забвении в чужих руках. Не такие уж они и чужие будут. И если скажем за Вильгефорца я никогда извиняться не буду, то за отношения с Лютиком видимо придется. И не раз. И даже не два. Вот, что значит вовремя подкатить к чародейке с которой в очередной раз «расстался» Белый Волк. Еще раз и более простыми словами: есть активный пейринг с Лютиком, хотим Геральта, который примет это, но не сразу. Это отношения в треугольнике. Если тебе это кажется странным, кажется диким и неприемлемым, то диалога у нас не получится и в таком случае лучше не тратить ни твое, ни наше время. Ты в своем праве в отместку трахать все что движется, а что не движется, двигать и трахать. Никаких вето я накладывать не буду, разве что попрошу при попытке завести второй пейринг с кем-то, кто не я, не забывать, что Йен всегда на первых ролях, меня любить и ценить надо, а то придется не только кровати выбрасывать из окон.
Понимаешь, да?)

Игр и внимания у тебя будет вдоволь, как и шуточек за 300, потому что главные шутники всегда по правую и по левую от тебя руку в моем лице и в лице Лютика. Мы будем хотеть всего: канон, постканон, ау-шки всех мастей, включая модерн ау, поверь, один только Лютик чего стоит с его идеями, а ведь в касте еще ого-го сколько талантливых и отзывчивых игроков, которые потянут тебя за собой, имей только на это достаточно времени и желания.
У нас нет общего сюжета, и мы не стремимся его, как правило, развивать, потому что комфортнее играть личные линии с приглашением игроков каста в них, чем вести общий эпизод всех со всеми. Я привыкла говорить, что мы играем постканон всего, но практика показывает, что мы играем всё от и до, зависая одновременно везде и нигде. Так что вашего Геральта (как ту маму) и тут и там показывать будут.

Jaskier написал(а):

Геральт, не верь Йеннифер, политоту играть придется, потому что у нас есть я, а я шпион Дийкстры, что создает особенные неудобства. Да, знаю, слышать подобное хочется в предпоследнюю очередь, тем более что первая новость этой заявки -  любовь всей твоей жизни изменяет тебе с твоим лучшим другом. 
Допускаю, что тебе захочется разобраться в этом вопросе и готов к последствиям (только не по лицу). Но надеюсь мы все обсудим и решим миром)
Общего сюжета у нас действительно пока нет, но я над этим работаю и ты мне о-очень нужен.
Еще не верь Йеннифер о том, что она ультимативна - под винцо, лютню, романтическую песню и взгляд желтых глаз мы ее на что угодно уговорим.
Но это не точно и требует проверки на практике.

зарисовки от Лютика волнуют моё сердечко, надеюсь ты тоже попадешься на крючок

Йеннифер была недовольна. Чем именно, Лютик не мог сказать точно, но она разговаривала с Геральтом, а это уже говорило о многом. Бард многозначительно поднял брови и выпятил губы, как будто для поцелуя. Благо, глаз на затылке у Йеннифер не было и видел его только Геральт. Ведьмак стушевался, растерялся, но друг пришел на помощь, ласково обняв Йеннифер со спины.
- Ну что ты, Йенни, не ругайся, Геральт не хотел.
- Да что ты вообще знаешь..! - Йеннифер фыркнула и попыталась вывернуться, но бард оказался ловчее, толкая её в руки Геральта. Тот додумался поймать и, к счастью Лютика, поцеловать. Бард же убрал волосы с плеча чародейки и медленно целовал её длинную шею.
- Да что вы..
- Нам прекратить? - невинно заглядывая в глаза Йеннифер спросил Лютик.

---

ДОПОЛНИТЕЛЬНО
Милый друг, проявивший интерес к этой заявке, помни: я любительница ультиматумов и мне уже говорили, что лучший совет – не связываться со мной, но если ты готов, если жаждешь приключений и новых открытий, любишь писать посты и получать их ворохом в ответ, приходи.
И пока мы не окунулись в пучину игр и разврата в касте, который я обожаю всей душой, выясним на берегу, что: 1) заявка в пейринг с Йен и Лютиком (последний чисто платоническое, гладить коленки не рекомендуется друг другу) 2) я хочу Кавилла, никого другого не хочу (исключение игровая внешность из 3 части).
Переходим к другим требованиям про анкету и посты.
Пройти по упрощенке не выйдет. Сама не хожу по упрощенкам и другим палки в колеса ставлю. Наличие анкеты (пусть и тезисно, мне не нужна доскональная роспись) обязательно. Это поможет и мне и тебе понять, насколько данный персонаж тебе интересен, насколько ты готов(а) стать Геральтом которого я жду.
О размерах постов можно говорить бесконечно долго, но каждый пишет по-разному, кому-то достаточно 4к, чтобы выдать полную мысль и оказаться прекрасным рассказчиком, а кто-то и в 20 не уложится. Я пишу от 5к, птица-тройка и заглавные буквы присутствуют, лицо могу и 3-е, и 1-е, а вот 2-е не могу, вообще никак, ни писать, ни читать. Желательно, чтобы тебя это устраивало, и мы сходились в стиле подачи постов. Скорость написания постов у меня иногда прихрамывает, я могу торчать пост неделю-две, а могу выдать тебе сразу во все игры в течение недели. Во многом это зависит от загруженности в реале и интереса со стороны игрока. Я охотно иду на контакт за пределами форума, если что.
Очень рассчитываю, что на заявку откликнется игрок ответственный и самостоятельный, не просто вдохновившейся ролью в моменте, а тот, кто будет предлагать свои идеи и не будет пропадать сутками где-то там, другими словами, рассчитываю на активность, а не вечные отговорки и обещания скорого появления. Меня не устроит активность – пост в месяц и заходы примерно так же, у нас есть списки, вот в них лучше не попадать, вообще не попадать, потому что с этим я могу и выводы определенные в последствии сделать, а если я их сделаю, быть беде 😊
Еще будет графика и всякие флудовые хиханьки и хахоньки. Очень жду, приходи скорее.  😊

Jaskier написал(а):

Немного технической части: Лютик не мальчик для битья. Про мою двойную шпионскую жизнь тебе не известно. Я жду, что Геральт будет моим добрым другом (если мы и делим постель, то там есть женщина, я гетеро и жду того же от тебя, отыгрыш таких сцен крайне приветствуется, но основном мы будем приключаться убивая чудовищ, действуя на нервы Йеннифер и другим, воспитывая Цири и еще много разного. А еще я расскажу тебе о своих приключениях в Вестеросе) с которым мы обсуждаем как быть с сиреной, у нее ведь то ли хвост (кстати, буду рад, если ты в гостевой ответишь что думаешь, так мы узнаем, внимательно ли ты читал заявку) то ли крылья, делим невзгоды и радости, еду и Плотву. Я стер столько сапог поспевая за тобой!

Не будь как Нетфликсовский Геральт! Будь как польский  держи меня подальше от бед.

Я никак не могу воспринимать посты от первого лица. Так что со мной придется использовать только третье, без капслока и лапслока - давайте уважать заглавные буквы. Я считаю, что от качества общения зависит и качество игры: я люблю обсудить и посты и эпизоды и планы, кидаю картинки, видео, но не требую быть на связи 24/7. Мне обязателен фидбек - я хочу знать, что я с соигроком на одной волне.
Отбирать Геральта мы с Йен будем строго, я обязательно попрошу пример поста в лс.

Пробный пост

Она и сама не может объяснить почему для нее так важно слышать, что Геральт любит её. Когда он говорит эти желанные слова, рука чародейки начинает медленно ползти вниз от широкой груди до его живота, то обводя подушечками пальцев старые шрамы, то замирая. Жар, разрастающийся в груди, хочется погасить поцелуями. Странное, почти болезненное возбуждение заставляет тело чаще шевелиться, плотнее прижиматься к телу ведьмака. Чувства обостряются, переходят в остро ощущаемую потребность быть максимально близко к тому, кого она любит, чтобы иметь возможность  дотронуться до него, положить свою руку ему на грудь, прижаться щекой. Как сейчас. Йеннифэр скользит головой по ведьмачьей груди вверх, задирает своё красивое лицо, чтобы коснуться губами его губ, но едва ли способна достать до подбородка Геральта из Ривии. Каждое мгновение наполнено необъяснимым чувством покоя и счастья. Хочется, чтобы это длилось вечность. Как тогда, на яблоневом острове. Этот сад очень похож на остров из воспоминаний, на котором они с Геральтом были по-настоящему счастливы. Йенна мечтательно улыбается и снова закрывает глаза. Наверняка, он тоже вспоминает яблоневый остров.
— Нет, — спешит опровергнуть она догадки Геральта о собственных мыслях, о том, что вновь все они о той охоте на джинна и последнем желании, когда-то очень давно загаданном Геральтом. — Вовсе нет.  Она приподнимается, придерживая съехавший лиф платья, чтобы ее грудь вновь не оголилась. — Я – женщина, Геральт и лишь только после – чародейка. Иногда женщинам важно слышать, что их любят.
Она запрокидывает голову к верхушкам фруктовых деревьев, что шелестят над ними и тяжело вздыхает. Порой она хочет невозможного от него, хочет, чтобы он тонко чувствовал каждую её эмоцию, пропуская ту через себя, попросту забывая о том, как испытания травами лишили его этой возможности.
— И мне доставляет огромное удовольствие слышать, как ты произносишь эти слова. — Ей хватает одного легко движения пальцами и яблоко, сжатое в её руке, превращается в аккуратное зеркальце. Венгерберг смотрится в него, через отражение определяя, где в ее волосах застряли травинки и листики, аккуратно двумя пальчиками вынимая те из темной слегка спутанной гривы собственных волос. Она бы могла в два щелчка пальцев обойтись и без зеркальца, но отчего-то тянет время, хотя и прекрасно слышала слова Геральта о том, что им снова пора в дорогу.
— Ты уверен? — Йен вздыхает и все же вынуждено, прибегнув к магии, справляется со шнуровкой собственного наряда. — Может быть нам стоит вернуться на винодельню? Пьяного Лютика выгнать со двора проще, чем пережить один день при дворе, в окружении чопорных, задирающих нос к небу, дворян.
Ей совершенно не хочется забираться через заклинание в его голову, копаться в его мыслях, выискивая сокровенное, чтобы снова устраивать ему взбучку. Венгерберг чуть хмурится и бросает зеркальце в траву, а когда то касается земли, то это снова обычно яблоко, а никакое не зеркальце, примерно так и работает магия хаоса, которую Йеннифэр и чародейкам вроде неё, удалось подчинить.
— Княгиня явно что-то задумала, что, если это очередная охота на монстра? Геральт? — Она, чуть хмуря соболиные брови смотрит на то, как ведьмак еще не отвязывает Плотву от дерева, но уже поправляет сбившееся на боках лошади седло, проверяет крепления. — Ты не сказал ей? — Голос Йен звенит, она снова раздражена. И уже чуть тише добавляет без вопросительных интонаций. — Ты не сказал ей, что хочешь бросить охоту на монстров.
А хочет ли он этого в действительности? Прикрыв глаза Йеннифэр, вспоминает сколько раз за последние время она ловила тайком пробирающегося от спальни в доспехах Геральта на пороге винодельни, потому что крестьяне, работающее в поле вновь жаловались на сколопендроморфов или археспоры вблизи цветущих виноградников. Запретить Геральту заниматься этим все равно, что отнять у Венгерберг её магию – оба будут страдать от своей бесполезности, хотя и вполне способны приучиться жить без этих «особенностей».
— Что ж, видимо хорошо, что я еду вместе с тобой, Геральт, — она неспешным шагом направляется к лошади и тоже дергая ремешки, проверяет насколько прочно держится седло. — Если ты не смог отказать княгине Анариетте, я сделаю это за нас, и, разумеется, ради нашего с тобой спокойствия.
Отвязывая поводья от ствола фруктового деревца, чародейка улыбается, уголки ее губ, приподнимаются вверх, правда при всем своем прекраснейшем настроении, которое при ней имеется стараниями ведьмака, она и виду не подает, что это очередная провокация с её стороны. Если дело действительно в том, что княгиня готовится снова использовать ведьмака и его способности исключительно в рабочих целях, а не личных, как могло бы показаться Венгерберг, которая не успела толком рассмотреть послание переданное Геральту из рук в руки, то последний может попытаться ее даже отговорить, и возможно, она даже к нему прислушается.
Йеннифэр выводит свою лошадь под уздцы из-под яблони и ловко забирается в седло. Она треплет гнедую кобылку по холке, успокаивая, когда та начинает беспокойно пританцовывать на месте.
— Ты уверен, Геральт, что нам не проще воспользоваться порталом? — Всего-то перетерпеть пару минут после прохождения через него, пока желудок перестанет бунтовать, зато не нужно путешествовать под палящим южным солнцем и задницу отбивать в неудобном седле.

BOROMIR [THE RINGS OF POWER / TOLKIEN'S LEGENDARIUM]

раса: человек [дунэдайн Гондора] возраст: ~41 год

деятельность: капитан Белой Башни, первый страж Цитадели место обитания: Средиземье

sean bean

---

КЛЮЧЕВАЯ ИНФОРМАЦИЯ

Кровью своих людей защищал Гондор западные королевства. Пока эльфы жили в благоденствии, укрывшись под завесами своей магии, гондорцы стояли щитом между ордами Мордора и землями свободных народов, с детства постигали искусство войны, учились терять близких и не бояться собственной смерти, а смеяться ей в лицо.

У Гондора не было короля и Гондор в короле не нуждался; наместники справлялись с правлением куда лучше, чем чужак, который имеет право на трон, но не имеет понятия, что это такое - их город.

Боромир - старший сын, любимый сын, младшего отец словно не замечает и от того на душе горько, он любит Фарамира, а Дэнетор не упускает момента, чтобы подчеркнуть, насколько Фарамир уступает брату. Дэнетору перечить - тоже жалко, после смерти жены он постарел на все двадцать лет, волосы его поседели, лицо тронула сеть морщин, лишь разум остался ясен - или?

Когда Дэнетор велит Боромиру отправляться в Имладрис, где Элронд созывает совет по поводу Единого Кольца и говорит, что это Кольцо может быть их надеждой - их спасением - первой мыслью скользит "он сошел с ума". Но в словах Дэнетора есть и рациональное зерно, к тому же, Боромир и Фарамир оба видели сны, где голос прямо говорил "Имладрис", значит, нужно ехать - и Боромир едет, поверив, что он сильный и не поддастся злу.

[indent]  [indent]  [indent] "Дайте Гондору оружие врага!'

Пальцы тянутся к сверкающему золотом ободку, и звучит громовым раскатом Черное Наречие из уст мага - Боромир отдергивает руку.

Но Кольцо уже пускает в его душу щупальца тьмы и отравляет ядом алчной ярости.

Боромир сильный; он держится до самого Порт Галена. После срывается - то уговаривает Фродо, то кричит на него, то просит Кольцо, то требует, и когда хоббиту приходится надеть Единое, чтобы сбежать, когда Боромир устает сыпать проклятиями и ругательствами, его накрывает осознание - как он мог? - и он плачет, упав лицом в траву, плачет так, как может плакать только мужчина и воин.

В тот миг Боромир освобождается от тьмы полностью - самостоятельно, и, сражаясь с орками, знает, что это последняя его битва, что в последний раз он трубит в рог, и что не увидит больше Гондор, отца и брата.

[indent] "Это расплата"

[indent] "Я раскаиваюсь"

[indent]  [indent] "Я побежден"

Боромир улыбается в лицо смерти - но смерть ли ждет его?

---

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

А теперь я попробую рассказать, при чем здесь Несса.

Она гуляет в Средиземье, покидая Аман - как наблюдатель, с силами на уровне истари, больше ей и не нужно, и она запросто может догулять до Гондора, или до Порт Галена, или куда-то там еще. Может вылечить/воскресить Боромира (Берена однажды воскресили, значит, так можно), может подружиться с ним, как получится, куда кривая выведет, неисповедимы пути Эру :"D

Пробный пост

— Я говорю то, что ты слышишь.

То, что она думает. То, что она видит. То, что видит сейчас, а не раньше — потому что раньше Нессе не доводилось говорить с Феанаро с глазу на глаз. Ей больше нравилось общество оленей, Оромэ, Тулкаса и Йаванны, с эльдар она не сближалась. Играла с ними, смеялась, знала, что они любят ее (или выдавала желаемое за действительное), но никого из эльдар не звала ни другом, ни врагом. Они просто были, жили рядом, их судьбы влияли на валар, но судьбами их владели валар, а не наоборот. И не потому, что они так решили. Потому, что такова была воля Илуватара.

Куруфинвэ Феанаро, мудрый и великий. Куруфинвэ Феанаро, создатель Сильмариллей. Он вел себя, подобно ребенку, лишенному родительской любви. Ревнивому ребенку, который обвиняет всех в своих бедах.
Но разве они не виноваты? Немного. Косвенно. Частично.

Несса усмехнулась.

— Даже Варда и Манвэ не смогли бы заставить луну уйти с неба, чтобы вернулось солнце. И ни Варда, ни Манвэ, ни сам Эру Илуватар не поменяли бы твою природу. Но ты делаешь выбор сам! — она не знала, в какие слова облечь свои мысли, чтобы они звучали красиво и правильно, не грубо, но твердо и веско. Варда бы смогла. Несса — нет. Несса красиво пела, ее голос сравнивали с голосом соловья, но красиво говорить она не умела.

Она хотела сказать, что Феанор сам решает, каким хочет быть, сам решает, какой делает выбор, потому что солнце и луна — неодушевленные светила и их движение по небу неизменно. Душа же мыслящего создания, будь то валар или эльдар, всегда выбирает, как поступить, что подумать, как повести себя. Каждый раз.
Куруфинвэ Феанаро выбрал путь гнева, обиды и крови.
Это был неверный путь, но и верный тоже, потому что нет правильного или неправильного пути, есть тот, какой выбирают.

— Предательство? Не думаешь ли ты, что это было лишь ради того, чтобы навредить тебе? — Несса почти рассмеялась. Предательство. Аратар долго спорили по поводу Мириэли, Аратар долго не могли прийти к единому решению, но они решили, и оспаривать это не имел права никто.

— Ты слишком высокого о себе мнения, — сказала Несса. — Мир не вращается вокруг тебя, хоть ты и создал Сильмариллы. Хочешь знать мое мнение, Куруфинвэ? Тебе все равно, конечно же, но ты выслушаешь, — уверенно продолжила она. — Ты скучаешь по матери и отцу, ты обвиняешь нас, потому что больше тебе обвинить некого, ты злишься на братьев, потому что ревнуешь к отцу, и ты, повторяю — ничего не можешь.

Он отмахнется от ее слов, естественно. Он снова продолжит угрожать или обвинять — потому что он хотел угрожать и обвинять. Ему было так легче.

Бессилие — это ужасно. Бессилие, когда не можешь догнать и наказать врага, бессилие, когда не можешь зажечь звезды на небе, бессилие, когда не можешь достучаться до чужого сердца. Феанаро носит броню, и это вовсе не железо его доспехов. Иная броня сковывает его.

— Мириэль не захотела вернуться, — устало повторила Несса. — Она так решила, когда ей в последний раз предложили выбор: вернуться или больше не возвращаться. Зная, что ее фэа останется в Чертогах Мандоса навеки, она все же не вернулась. А Финголфин… что бы он ни делал, ты мог бы напасть на него в другом месте! — выпалила валиэ. — Не на глазах у короля! Негде больше защитить свою честь?

Ну, правда, неужели больше нет в Арде мест, где можно подраться? Что, нужно собирать публику? Хуже самой угрозы было то, где это состоялось и при ком — так Несса понимала суть проблемы. Так Несса понимала причину изгнания и наказания.

— Точно так же ты видишь только одну сторону. Ту, которую тебе удобно видеть, — отозвалась валиэ эхом. — И видишь ты одного себя. Тебя создали, тебя предали, если ты не достоин любить, то кто же… Ты, ты, ты… Все время ты!

Она представила, что было бы, если бы поняла, что Тулкас ее не любит, или если бы сама перестала его любить, и ожидала, что ужаснется, но нет — ибо поверить в это Несса не могла, даже представив. Их союз сложился идеально, где каждый спокойно существовал по отдельности и не зависел от другого, но вместе с тем они оба знали, что любят друг друга, и что это не изменится. А если бы изменилось? Если бы Несса не ждала Тулкаса из его походов? Если бы он возвращался и прятал от нее взгляд?

— Что бы я сделала? — задумчиво повторила Несса. — Я не знаю.

Это было честно. Она хотела быть честной.
Она не умела иначе. Легко быть искренней, когда не умеешь лгать.

Тирион возвышался вдали, там, куда указал Куруфинвэ. Дворец, где жили его сыновья, якобы находясь в опасности — якобы. Его дети, что дороги ему.
Олень ткнулся носом в плечо Нессы, но она отодвинула ладонью его морду, отвергая ласки: не время.

— Тулкас мне ничего не сказал, — проворчала валиэ. — Не понял до сих пор? Я не пускаю тебя в Тирион не потому, что запретил Манвэ, не потому, что что-то сказал Тулкас! Я не пускаю тебя в Тирион, потому что ты обнажил здесь меч, потому что ты пригрозил перерезать глотку моему оленю, затоптать меня копытами и сжечь здесь все. Это ли не унижение, Феанаро? Ты говоришь, что хочешь защитить своих детей, и говоришь, что мои олени — мои дети, так почему я должна спускать тебе с рук угрозы им? Ты наставил клинок на Финголфина, и за это тебя осудили, но у Финголфина был свой меч, а я безоружна — как это называется, Феанаро? Ты хочешь забрать своих детей? Ты их не заберешь. Не раньше, чем Манвэ Сулимо тебе позволит, и это мое решение.

Сколько можно игнорировать ее? То Варда и Манвэ ее покровители, то Тулкас ей сказал, у Нессы будто своей головы на плечах нет и быть не может. Феанаро уверен в своем превосходстве над ней, несмотря на то, что она валиэ, и сейчас Несса действительно отвечала за свой народ. Потому что здесь была она, а не кто-то другой. Потому что, ни во что не ставя Нессу, Куруфинвэ наносил оскорбление всем валар в ее лице.

И Тулкас, как отец, здесь при чем? Какое Феанор имеет право говорить об их личной жизни в таком тоне? Несса сама решит, хочет ли детей, и это зависит от нее, а не от Тулкаса, и уж точно не от Манвэ. Манвэ вообще это не касается, да и Несса с ним не была близка, она любила Йаванну, естественно — любила брата своего Оромэ, дружила с Аулэ, а Манвэ на горе Таниквэтиль отдалился от всех и лишь во время совещаний Аратар разговаривал с прочими валар.

Но воля Манвэ оставалась нерушимой, ибо он — Верховный Король.
А то, что он Верховный Король — воля Эру Илуватара.

— Стой! — Несса быстрым прыжком оказалась рядом и схватила коня Феанаро за узду. Ее олени преградили ему путь, опуская рога. — Я сказала, что ты не пройдешь через мой лес! Если ты не извинишься, то никогда больше не ступишь на мои земли! — провозгласила валиэ. — А если попытаешься затоптать меня копытами или ударить мечом, то узнаешь, какие у моих оленей острые рога и копыта!

Посмотрим, кто кого затопчет, задиристо подумала Несса. Посмотрим, Куруфинвэ. Она безоружна, но сражаться можно не только сталью.
Если же она не права — что ж. Как говорит Феанор, валар часто не правы.

ALICENT HIGHTOWER [A SONG OF ICE AND FIRE]

раса: человек. возраст: разнится.

деятельность: дочь десницы, жена Визериса I. место обитания: Вестерос.

emily carey & olivia cooke

---

КЛЮЧЕВАЯ ИНФОРМАЦИЯ
Алисента как разменная монета. Отец использует ее, чтобы утолить собственные амбиции и приблизиться к власти, как можно ближе; король Визерис — чтобы забыть о своей первой супруге и наконец-то получить наследника мужского пола. Алисента чувствует себя в западне, тяготится своим положение. Все те годы, что она живет при дворе, изнутри ее все время разрывает на части.

Вокруг люди, каждый из которых важен по-своему: дети, отец, подруга детства Рейнира и даже король Визерис, к которому Алисента со временем прикипает. Она пытается балансировать, но в итоге становится одной из главных движущих сил в гражданской войне.

Алисента — по мужу Таргариен, но по сердцу навсегда остается Хайтауэр. Она надевает зеленые платья и носит на шее символ своего дома. Ее единственный путь — бороться за своих детей и их право на трон. И она пойдет на все, чтобы зеленые одержали победу.

---

ДОПОЛНИТЕЛЬНО
Я предлагаю оставить сериальную версию биографии Алисенты. Они с Рейнирой ровесницы, девушка с детства жила в Красном замке, рядом с королевской семьей. В детские и юношеские годы с Рейнирой ее связывала нежная дружба, которая разбилась об амбиции Отто Хайтауэра. Как бы девушки ни хотели восстановить свои отношения, после замужества Алисенты больше ничего и никогда не будет как прежде.

Как мне нравится интенсивность и сложность отношений между Рейнирой и Алисентой! Их столько всего роднит, но при этом они оказываются по разные стороны баррикад, вынужденные бороться каждая за свою правду. Я ужасно хочу исследовать эти эмоции и чувства, эту боль, обиду, разочарование. А еще я шипперю рейнисенту, поэтому хочу увести их отношения, по крайней мере, в юности, в дружбу на грани.

В общем, приходите и соберите вокруг себя партию зеленых С:

для вдохновения 

Пробный пост

Деймон и то и дело покидает Красный замок по вечерам: куда он уходит, доподлинно неизвестно никому, кроме него самого. Рейнира ловит взглядом его удаляющуюся в темноту фигуру и сильно сжимает зубы. Ей должно быть все равно, но добиться этого равнодушия почему-то отчаянно не получается.

Со времени их недосвидания на пляже проходит около двух недель, и все это время сталкиваются друг с другом они всего пару раз, наедине — не остаются ни разу. Заслуга ли в том Деймона, почти не появляющегося на семейных ужинах, или просто совпадение, Рейнира не знает. Всякий раз, когда видит дядю, она бросает на него лишь пару надменных взглядов, прикрывающих обиду, что поселилась у нее внутри. Когда Деймон отворачивается, взгляды девушки становятся жаднее: они следуют за ним по пятам, пока мужчина остается в поле ее зрения.

Все те две недели Рейнира балансирует на хрупкой границе между яростью и болью. Раз за разом она задается вопросом, что случилось тогда, почему Деймон остановился. Что она сделала не так? Ответа найти она не может. Дядя же ей, конечно, ничего не говорит.

После всего случившегося Рейнира чувствует себя неправильной. Не потому, что оказалась в интимной обстановке с дядей, и даже не потому, что после того, как он ее отверг, использовала Кристона Коля, чтобы забыться. Она просто думает обо всех женщинах, с которыми был Деймон, — а их было немало, она уверена, — и не понимает, чем она хуже их.

Как она, принцесса, может быть хуже их…

Эти мысли захлестывают Рейниру с головой, когда она в очередной раз подмечает Деймона, покидающего свои покои. У него на плечах какая-то бесформенная накидка, на голове — капюшон, скрывающий белоснежные волосы и часть лица: но девушка и без того знает, что это он. Узнает по движениям и походке.

Идея отправиться следом за ним появляется у нее молниеносно. Ей вдруг хочется понять, что за женщины обласкивают его любовью; увидеть воочию каждую из них и, может быть, понять, чего конкретно ей не достает. Поэтому она быстро находит просторную рубаху, прячет собственные волосы под шапку и выдвигается к выходу из замка.

Рейнира не следует прямо за Деймоном: он идет слишком быстро, да и она сама боится, что он ее может заметить. Тогда уж ее план точно пойдет прахом. Но она знает точно, — или отчаянно надеется, — куда он направляется, поэтому не боится потерять его из виду.

Когда она достигает дверей борделя, они не закрыты, и на входе никто не стоит. В это время дня здесь, кажется, рады любому путнику. Девушка осторожно просачивается внутрь, стараясь не привлекать лишнего внимания, и осматривается по сторонам. То, что она видит вокруг себя, десятки обнаженных и извивающихся тел, приводит ее в какой-то трепет. Рейнира вглядывается в лица и постепенно проходит все дальше внутрь.

Деймона она замечает не сразу, а когда видит, чувствует, как сердце пробивает навылет. Мужчина рядом в объятиях какой-то темноволосой шлюхи, а его руки крепко держат ее за бедра — Рейнире кажется, что она почти ощущает их на самой себе. Вот только это всего лишь иллюзия. Не она, принцесса, чувствует горячее дыхание Деймона на своей коже; не она наклоняется к небу поближе, оставляет буквально милиметры и спрашивает, чего он хочет этой ночью.

Рейнира стоит чуть в отдалении, неподвижно и безмолвно. Смотрит на пару перед собой жадно, напрямик: стоит кому-то из них отвлечься, и они, кажется, заметят ее тотчас. И чувствует, что не в состоянии отвести взгляд.

Даже если дыра в сердце вдруг начинает кровоточить.

— Эй ты, мальчишка! — вдруг слышит Рейнира недовольный голос у себя за спиной. — Поглазеть зашел? — она оборачивается и видит дородную женщину с обнаженной грудью, которая обращается именно к ней. — Плати или выметайся.