Derek Hale

Teen Wolf// Tyler Hoechlin
Всех твоих улыбок н е  х в а т и т, чтобы я снова начал тебе доверять, Хмуроволк. Семь лет назад ты отмахнулся от меня: тебе было знакомо горе потери, ты привык к нему, поэтому не заметил, как я медленно, но верно с х о д и л  с  у м а, пока искал отца в лицах прохожих, пока изучал леса, воровал видео с камер наблюдения. Я тебя раздражал тем, что не мог спокойно смириться с этим? Твоё раздражение даже отвадило от меня Скотта, которого я считал грёбанным лучшим другом.
А ведь ты мне чертовски нравился. Почти как Лидия когда-то, хотя что тогда, что сейчас я понимал н е в о з м о ж н о с т ь своих чувств. В семнадцать любить просто: достаточно просто смотреть и дышать. В двадцать четыре это гораздо сложнее.
Я вернулся в Бейкон Хиллс и не узнал город. Твоя стая стала больше, твой дом снова наполнился смехом и теплом. И только ты, странно смотрящий на меня, всё ещё думаешь, что я сдался.

С к а з к а
Эта игра для тех, кто любит истинные пары у волков, кто любит юст, харт-комфорт и романс, приправленный стеклом. Возможно, Стайлз танет эмиссаром стаи, но до этого мы ещё пожрём всякого. Серила знаю не очень, только концепт в целом, поэтому от тебя не требую какой-то прошаренности.
Посты - смешение третьего и первого лица (в мысленных монологах Стайлза), 3-7 тысяч, с парой украшательств, но без изысков. Обещаю холить, лелеять и кормить мяском.
Давай узнаем, что стало с Ноа Стилински вместе?

Peter Hale

Teen Wolf // Ian Bohen  // Зомби-дядюшка и ауф
Ты пример мудака, который, как ни странно, всегда к месту.
Семь лет назад мой отец бесследно исчез - и я до сих пор не могу найти даже тела.
Признайся, в о л к, ты всё же что-то знаешь?
Мы не были друзьями, но, пожалуй, мне казалось, что ты - самый опасный из этой семейки.
И ты был единственным, кто сказал: "Лапушка, не старайся", когда я пришёл попросить о п о м о щ и тебя.
Ты должен был понять: я в полном о т ч а я н и и, раз заговорил с тобой.
Но и ты отпустил ситуацию - и меня.
Сейчас, семь лет спустя, ты занимаешь важное место в стае Хейла, своего племянника.
Я не знаю ничего о вашей жизни.
Но я помню, что ты х о т е л мне что-то сказать тогда, давно.
Просто я был молод. А потом я сбежал.
Скажешь мне это сейчас?..

ясамнезнаю:
Я не уверен, что заявка в пару, потому что я жду Дерека, а найти полиаморку - всё равно что получить повышение зарплаты. Но я люблю всю эту тему с избранной парой, луной стаи и прочим, поэтому от этого можно отталкиваться. На канон не дрочу, люблю импровизацию и много фанона, а сериал - просто основа, откуда мы берем куклы персонажей.
Посты 2-7 тысячи, третье + первое лицо (для мыслей Стайлза из-за СДВГ), скорость произвольная. Чмок.

Дом пах влажностью и старостью, застоявшимся одиночеством, пылью и гниющей древесиной. Он и при жизни отца не очень хорошо выглядел, а теперь и вовсе потерял даже искру былого уюта. Всё лежало на своих местах, как было, когда Стайлз покидал это место, собираясь впопыхах, без всякого уважения. Он не мог проявить ни капли почтения к стенам, в которых не осталось ни следа от его отца: ни его полицейской куртки, ни его сумки, ни даже бутылки из-под смузи, которую ему навязал Стайлз. Всё хотел, чтобы здоров был, чтобы себя берёг, чтобы, оставшись единственным родителем для него, жил вечно.

Я тогда не понимал, что вечно - это всё херня. Что я никогда не смогу его уберечь от жизни, от других тварей, которым хочется крови. Иногда мы бессильны... Но где же ты? Где?!

Мысли Стайлза неприятно скакали, не давали ему успокоиться. Аддерол ему давно не помогал, поэтому он перешёл на зелья, но ведь и не нах далеко не уедешь, да?
Нельзя всё время глушить это такими средствами. Он знал это, но справиться с собой не получалось. Особенно в первую ночь в этом месте, которое теперь казалось чужим.

Благо никто не заявился к нему домой - спасибо рябине, защитивший дом снова. Стилински не хотел никого видеть, пока не сможет взять себя в руки, хотя и понимал: им придётся контактировать. Не хотелось, тошнило от боли и злости до сих пор, хоть и притупили годы отчаяние, но вину... он не мог не винить их (и себя) за то, что бросили его, что не верили, что отец живой.

Был живой.

Сейчас Стайлз уже не мог говорить об этом так же уверенно, как раньше. Потому что время - худший враг убеждений. Если семь лет назад, находясь в истерике и ужасе, он верил, что слышал сердцебиение отца, то сейчас мог признать, что тогда ему просто хотелось этого. Сейчас, сидя в гостиной, он даже не поднялся в свою старую комнату. Он больше не был собой, так с чего бы ему там было спать? Сохранилось ли там хоть что-то, что не способно будет причинить ему боль?

Стайлз глубоко дышал, стараясь взять себя в руки. Он открыл все окна, чтобы прохладный декабрьский ветер хоть немного выморозил дом, чтобы там можно было находиться, не задыхаясь.
Удивительно, как много времени ему потребовалось, чтобы приехать сюда вновь. Он догадывался, что к нему всё равно придут: стая Хейлов была бесцеремонна, в частности, Стайлз не особо верил в Скотта.

Когда всё это случилось, он словно отупел и онемел: он следовал приказу альфы. Когда это Скотт МакКол сдавался под чьим-либо влиянием? Учитывая, что он был доминантным альфой! Но Дерек, который всё ещё возглавлял стаю, зачем-то подавил его волю. И сколько бы раз Стайлз ни выспрашивал, он получал один ответ: "Тебе нужно забыть это". Как можно было забыть родного отца? О чём вообще говорил чёртов Хейл? Правда, сейчас он понимал больше: их остекленевшие глаза, очень странные голоса. Возможно ли, что с ними было что-то не так?

Какое красивое слово - в о з м о ж н о. Оно вселяло надежду, хотя Стайлз не хотел этого чувства. Он охренительно устал от того, что строил себе эти замки, а они получались откровенно херовые.
Проникновение на территорию он ощутил сразу. Просто не дёрнулся, ни выдохнул - почему-то ч у в с т в о в а л, что она не навредит, даже если ей будет этого хотеться.

Это была Лидия. Стайлз узнавал её энергию, он ощущал знакомое тепло, пускающее по венам ток. Когда-то он л ю б и л её - искренне, нежно и сильно, впервые. Когда готов был весь мир ради неё обойти пешком, лишь бы смотрела да улыбалась. Самой красивой считал, самой-самой. Выдыхал её имя даже в моменты, о которых помнить не хотелось.

А потом всё осыпалось - и ничего не осталось. Ни волос её рыжих, ни улыбки её светлой - только боль. Стайлз, который не понимал, почему всё это исчезло, сейчас встал около двери, ожидая, а потом всё же открыл, не в силах выдержать ожидание.

- Лидс, - вырвалось сиплым выдохом. - Лидс, я...

Стайлз порывисто шагнул к ней и обнял так, будто проснулся. Словно всё, что видел до этого, было просто невыносимым кошмаром. А она была настоящей, тёплой и живой.

Она была собой.