она считает цементно-песчаные черепицы на крыше напротив и кутается в плед.

какой сегодня день? карлсон запуталась в веренице событий, нулей, нарушений и бесконечного вранья, что определяли её жизнь последние несколько лет. будь она хоть немного смелей, давно бы отпустила, вырвала бы из себя воспоминания, позволив себе просто жить. но нет, незыблемая пустота когтями вцепилась в прочную иллюзию нужности - она кутается в нее будто в тонкую шаль зимой и удивляется, что продрогла. 

да кому ты нужна?

пустота разъедает внутренности, заставляя её выплёвывать горечь осознания собственной никчёмности. они были так близки, но в итоге оказались не многим умнее мотыльков, несущихся на яркий свет. горели так же глупо, необдуманно; точнее сказать горела она одна, не в силах найти более приемлемый выход из ситуации. не в силах смириться.

просто продолжала бежать от реальности, прыгая из одной дряной работы в другую, даже не пытаясь замести следы очередного взлома. как хомяк в колесе или как застрявший в лабиринте путник, которому не рассказали всех правил. карлсон тоже порой казалось, что ей забыли выдать счастливый билет. возможно, поэтому она тянулась за всеми возможными билетами самостоятельно. нарушать закон оказалось легко.

с другой стороны, когда тебе на все плевать - каждое занятие окажется легким. 

вот уже больше пяти лет, как карли просто существовала, придумывая для себя оправдания к существованию. она плавала в огромном океане неопределённости, не имея ни малейшей идеи, что же ей делать дальше и как исправить ситуацию. и стоит ли вообще что-то исправлять. и почему океан казался ей маленьким аквариумом, в котором она не переставала натыкаться на невидимые стены?

хочется убежать от себя. хочется уйти в себя.  д и с с о н а н с.

но вместо всего этого она прячет спальный мешок под свод и покидает свое временное убежище, направляясь в кафе внизу, в котором бывала чуть ли не каждый день за последние полгода проживания в данном квартале. в окружении людей легче не сойти с ума. очередная иллюзия, благодаря которой она пытается не чувствовать себя одинокой. или просто не чувствовать. ей не нравится то, что творится на душе, то щемящее чувство, от которого глотку всю стягивает жгутами. надо продолжать идти, дальше от суеты, дальше от людей и их детей, что умудрились заполнить собой почти всё пространство аллеи, мимо которой карли проходит не спеша. она смотрит вперёд, но едва ли может различить машины, проносящиеся вдоль дороги.

один неверный шаг и станет легче.

л о ж ь

вжимается в толстовку, пытается стать с ней одним целом. засматривается на машину, но даёт ей проехать и лишь затем перебегает дорогу. не время умирать, карлсон, ещё не время. почему? она не сможет ответить, но чувствует, что не сегодня. и наверное, даже не завтра. она дёргает на себя дверь и проходит внутрь, вдыхая запах свежих зёрен.

можно порцию эспрессо внутривенно, пожалуйста?

без сахара. и можно без воды. можно даже без кофе. просто воздух введите. но губы растягиваются в улыбку и просят большой чёрный кофе на вынос, да, пожалуйста, в крафтовом стаканчике. можно без имени, всё равно не правильно напишут. оплачивает, отходит, ждёт. тепло помещения не согревает, она всё ещё думает о том, чтобы собрать вещи и снова бежать. но куда в этот раз? она так устала. устала теряться, терять. устала не позволять себе чувствовать. карлсон глубоко вздыхает, потирая подушечками пальцев виски. забирает кофе и медленно задумчиво возвращается обратно.

поднимаясь по лестнице не замечает, что дверь на крышу чуть приоткрыта. даже звука чужих голосов не различает. прострация полностью поглотила её, но стоит выйти на площадку, как очертания двух незнакомцев все-таки выталкивают наружу. она кидает быстрый взгляд на свои вещи, прикрытые мусорными мешками и убедившись, что все на месте, оглядывает ребят.

они кажутся ей смутно знакомыми, но сквозь щели разбитого омута ей крайне тяжело дотянуться до ответов. сознание постепенно затуманивало то, от чего больше всего болело сердце.

карли чуть щурится и делает глоток горячего кофе.

- это моя крыша.