[indent] Высокие стены из книг и страниц расступались пред Мираком. Он шел по длинному коридору, что, подчиняясь воле хозяина Апокрифа, вел сквозь лабиринты великой библиотеки к залу, где его ждали. Врата отворились, впуская Мирака в круглую комнату, набитую книгами, ничем не отличающаяся от других: навстречу жрецу поднялся мистический ветер: зашелестели сотни-тысячи страниц черных книг, коих воздух подхватывал, поднимал вверх и расставлял каждую по полкам на свои места.

[indent] Небольшие округлые ступеньки спускались к центру комнаты, где сидел хозяин библиотеки — Хермеус Мора. Не так давно он примерил новый облик, к которому Мирак еще не успел привыкнуть, потому продолжал разглядывать Владыку, не тая во взгляде вопрос, зачем даэдрическому принцу, которому, казалось, едва есть дело до людей (Херма всегда стремился к тайнам), необходимо быть похожим на них? Вопрос не ускользал от Моры, но он не спешил давать ответы — всему свое время.

[indent] Мираку непривычно было видеть, как Хермеус Мора, развалившись на большом стуле, напоминавший трон, сидел за заваленным книгами широким столом: в привычных для многих (не только Мираку) обличие даэдрический принц бы запустил свои щупальца в каждый угол библиотеки, а множество глаз бы выглядывали из страниц сотен-тысяч книг.

[indent] — Владыка. — Мирак поприветствовал хозяина глубоким поклоном и выпрямился только с его позволения.

[indent] — Как поживает мой дражайший гость? — спросил Мора, не отрываясь от книги, чей сюжет интересовал принца больше, нежели услышать ответ, отчего его голос звучал скучающе.

[indent] — Сносно, — сухо ответил жрец без излишних подробностей, ибо знал, что Провидец в них не нуждался.

[indent] Мора невнятно промычал себе под нос известные лишь ему слова, явно что-то для себя решая. Посвящать в свои планы других он не стремился, а просить принца бессмысленно, даже порой опасно, если Владыка находился «не в настроении» — известные Мираку истины, которым он старался не перечить. Сейчас жрецу бы следовало молчать и ждать, когда ему будет позволено говорить, но события недавних дней пробуждали в нем забытое любопытство, потому он нарушил тишину в библиотеке.

[indent] — Владыка, — в голосе его звенели боязливые ноты, он спешно их проглатывал, — не сочтите, что я ставлю под сомнения ваши приказы, но позвольте…

[indent] — И все же сомневаешься, — Мора разочарованно вздохнул: Мирак сравнил себя с учеником, оправдывающимся перед учителем. Лениво Владыка посмотрел на него: — Спрашивай.

[indent] — Зачем эти игры? — Жрец махнул в сторону вихря из страниц, что кружился высоко над их головами. — Отдайте его на растерзание луркерам: они добудут все, что вы хотите знать.

[indent] Страницы зашелестели громче, высказывая общее недовольство услышанному — они служат владыке не хуже рыбоголовых великанов.

[indent] — Верно, — кивнул Мора, — силой, точнее насилием, можно добиться многого.

[indent] Оторвавшись от книги, Мора поднялся со стола и, пройдясь вдоль стеллажей, заполоненных книгами в черных обложках (они ничем не отличались друг от друга), взял одну; та открылась на нужной странице.

[indent] — Времена Междуцарствия прекрасный тому пример: тогда многие, даже мои братья и сестры, стремились при помощи силы доказать свои притязания на земли Тамриэля.

[indent] Читая себе под нос, Мора водил пальцем по строкам, а, остановившись, вытянул предложения из книги, как торчащие нитки из ткани. Слова висели над страницами, на которых были написаны.

[indent] — «Дни и ночи крови и злобы — потерянное темное время, лишенное знаний», — прочитал Мора и грустно вздохнул. — Подобный способ редко приносит полезные плоды, наоборот, лишает их, — взмахнув рукой, он поманил к себе висевшие над книгой слова, и те взмыли вверх к вихрю из страниц, находя свое место на новых строках, — но сейчас я не могу позволить себе такую роскошь, как лишиться всех тех знаний, что известно этому существу.

[indent] — Существу? — удивился Мирак, и взгляд его тут уже устремился наверх. — Он не человек?

[indent] — А должен быть чем-то другим? Например, эльфом — долгую жизнь любят привязывать к уму. Может он правда эльф, велика ли разница? И те, и те состоят из плоти и крови.

[indent] Мора посмотрел на свою руку — иллюзия плоти и крови. В новое облике кожа даэдра была исписана символами, знаками и рисунками. Сложившиеся в предложения слова змеей вились по его рукам — от одной к другой — и на пальцах расползались по буквам, приобретая иное значение. На ладони Моры всплывали строки из известной ему книги: «<…> отрубленная голова волшебника очнулась. Его глаза широко раскрылись, и, когда тот увидел своё обезглавленное тело, он исторг жуткий крик <…>». Он приманил к себе одну страницу из вихря, к которой добавил новые предложения, и, прочитав сложившийся текст, взмахом остановил бушующий ветер и вытянул руку к черной книге, к коей вернулись вырванные страницы и вшились в переплет.

[indent] — Впрочем, происхождение нашего гостя можно обсудить в другое время, — выпалил скороговоркой Мора, не находя более интересным беседу с Мираком, ныне увлеченный написанной книгой. — Предпочтешь ли ты наблюдать, или примешь участие?

[indent] — Займусь своими делами. Ваш гость представляет для меня малый интерес, по крайней мере, в данный момент.

[indent] — Досадно слышать, — вопреки сказанному в голосе его не звучала досада: Мора ответил больше из вежливости. — Тогда не буду тебя задерживать. Ступай.

[indent] Отвесив поклон, Мирак покинул зал, оставляя Хермеуса наедине с книгой и заточенным в ней гостем.

[indent] В центре комнаты вырос пьедестал, на которую Мора положил книгу. Та, будто ожив, зашуршала сухими страницами, редко останавливаясь то на одной, то на другой, ища нужную главу. Когда книга открылась на ней, первые слова абзаца взмыли над страницей, а вслед за ними потянулись остальные. Чернильные строки запутались в черный клубок, что вскоре разделился и сжался на три маленькие сферы, и каждую окутал яркий зеленый свет. Дотронувшись до одной из них, символы, знаки и рисунки на кисти Моры потянулись к мистическому свету и загорелись, а вместе с ними сфера стала ярче. Принц покрутил ее, разглядывая, и после погрузил в книгу, на пустых страницах которой начали быстро бежать буквы, погружая даэдра в рассказ.

[indent] Сию историю Мора читал не в первый раз. Зима, сосновый лес и бедняцкая хижина, где жила семья дровосека. Рано наступившие морозы погубили урожай, и их запасы быстро истощились. Взрослые не ели вторые-третьи сутки подряд, отдавая последние крошки детям, но голод все равно не обошел их стороной. Они не надеялись дожить до весны.

[indent] Все начиналось с снежного вечера. Вдали доносился вой ревущей метели — она обходила стороной сосновый лес. Желая укрыться от морозов, странник стучался в дверь хижины, и из раза в раз добрый дровосек впускал его в дом и извинялся, что ему нечем угостить гостя. Несменяемое начало сей истории повторялось в который раз.

[indent] Не ожидавший каких-либо изменений в повествование, глаза Моры из густых теней наблюдали за тем, как одна сцена сменяется другой, и тихим голосом он, бормоча, произносил выученные строки:

[indent] — Это дар богов, заявил он, и глупо сомневаться в их мудрости.