пост от имени актеров, сыгравших Филиппа и шевалье. на самом деле, у меня куча хэдов на них в том числе, но с учетом того, что я почти ничего толком не знаю ибо не фанат, то можно довести и эти задумки до конца вместе - безусловно, если зайдут наработки с:
Резкое пробуждение неприятно оседает где-то на затылке, тут же обхватывая его крепким, тугим обручем. Алекс морщится, отдаленными отголосками вспоминая последствия вчерашней откровенно бурной ночи. Он не любил алкоголь в принципе, потому что не нуждался в каких-то дополнительных веществах, которые делали бы ему "хорошо и весело" - неиссякаемой энергии собственного по-детски непринужденного дебилизма для этого хватало с лихвой. Но и Эвану отказать было просто невозможно.
По правде говоря, Влахос немного терялся в хронологии и никак не мог вспомнить почему элегантный и изысканный фуршет после премьеры какого-то непременно важного режиссера превратился в совершенно нехристианскую попойку и закончился в.. кстати, а где это?
Недовольно поморщившись, Алекс с трудом оторвал свое лицо от подушки и, уперевшись руками в напоминающее небесные облачка пуховое что-то, попытался встать. - Твою мать, - приглушенный вопль собственного поражения утонул где-то между подушек, заставляя едва ли не выть от собственной беспомощности. Надо снова пообещать себе больше не пить. Даже если этот чертов Уильямс будет смотреть своими невероятной красоты бездонными глазами, косплеить котенка из Шрека и соблазнять своим крутым видом со стаканом виски в руках... интересно, а он уже встал? Может спуститься до его номера и вылить на засранца ведро воды прямо в кровать в качестве мести?
Хитрая улыбка засияла на все еще помятом лице Влахоса, явно вселяя надежду на скорую регенерацию, которую смотивировала замаячившая на горизонте откровенная пакость. Мысли о которой тут же сдуло табуном пробежавших мурашек от загривка куда-то в сторону поясницы. Знакомый голос, уютное приветствие и аккуратный поцелуй в макушку ускорили процесс регенерации просто до уровня Россомахи, напрочь выбив из головы остатки сна. Все еще собирая растерянные за ночь крупицы координации, Алекс наконец неуверенно уселся на кровати, изредка нелепо покачиваясь словно кукла-неваляшка.
- Доброе утро, - он сонно потер глаза, где-то подсознательно надеясь, что все это ему причудилось остатками похмелья. Все же просыпаться в чужой кровати буквально накануне собственной свадьбы было несколько.. неблагоразумно.
Даже для него.
Даже если это кровать Эвана Уильямса.
ОСОБЕННО ЕСЛИ ЭТО КРОВАТЬ ЭВАНА УИЛЬЯМСА.
Но нет, ему не показалось: владелец той самой чертовой кровати расхаживал по номеру походкой едва лучше его собственной, и выглядел при этом до безобразия ослепительно. Алекс невольно улыбнулся - сложно было смотреть на Уильямса и не улыбаться. За тысячи часов, проведенных вместе на съемочной площадке и еще столько же часов, потраченных на совместный отдых, Эван стал для него той самой загадкой, чей феномен он так и не смог разгадать. Влахос обожал встречаться с разными людьми, узнавать кого-то нового, быть в центре и упиваться неиссякаемым вниманием, словно черпая во всем этом собственное вдохновение, интерес к жизни и бьющую ключом энергию. Люди непринужденно делились в его голове на типажи, к которым он с легкостью подбирал нужный ключик. Ох, серьезный дядя с нахмуренным носом и оценивающим взглядом? Кажется, нужно похвалить его отличный пиджак и очаровательную спутницу. А вот тот худощавый улыбчивый юноша с растерянными глазами явно нуждается в поддержке и сочувствующем похлопывании по плечу. Ему нравилось разгадывать людей как ребусы, наслаждаться их позитивным фидбеком и дарить что-то теплое, находя искрящийся отклик на дне их глаз. Что же нужно было Эвану Уильямсу, казалось, он не знал до сих пор.
Первое впечатление, как и ожидалось, было обманчивым. Сдержанный, немногословный и закрытый Эван совсем не вселял всем своим видом уверенности в то, что с ним получится рассказать искреннюю, надрывную и страстную историю запретной любви. Очень долго приходилось убеждать себя в том, что во всем виновата эта заиндевелая холодность канадского менталитета, снова и снова в перерывах между прослушиваниями пытаясь подойти к этому ледяному, словно напоминающего скандинавского бога неприступному красавцу в попытке подобрать к нему свой ключик. Но то ли в Канаде были свои замочные механизмы, то ли Алекс подрастерял весь свой долбанутый шарм, но единственное, как реагировал Уильямс была лишь вежливая улыбка. Это раздражало просто до скрежета зубов!! Как он мог? Как он мог реагировать кристально одинаково на съемочную группу и на своего потенциального основного партнера?! Нонсенс! Чертов необъяснимый канадский нонсенс!
Но потом произошел их поцелуй. Самый первый, еще на этапе прослушиваний - первый и совершенно спонтанный. Кажется, режиссер даже не просил ничего такого. Кажется, сам он даже и не заикался ни о чем подобном, все еще откровенно непонимающий как вести себя в ответ на эту эмоциональную ограниченность. И от этого поцелуя до сих пор мурашки бегают толпами где-то по пояснице.
Алекс вздрогнул, заставленный врасплох реакцией собственного организма. Воспоминания об их встрече вызвали привычную сладкую негу, растопленной карамелью растекающейся по коже. Но эти воспоминания были такими... яркими, словно это произошло:
- Вчера, - непроизвольно сорвалось с губ, и Влахос перевел взгляд на Уильямса, что уже успел устроиться на кровати. Удивление темно-синих глаз напротив буквально заставило что-то придумывать в ответ, судорожно пытаясь расшевелить еще дремлющие извилины. - Вчера.. что было вчера? Я почти ничего не помню.
Ложь.
Наглая ложь, Влахос.
Неловкая улыбка, чтобы спрятать собственное смущение. Он помнил. Может не все, но одного случайного взгляда на губы Эвана хватило, чтобы тут же вытащить из воспоминаний их вчерашний поцелуй. Он целовались. Пьяные и мокрые, в ванне, наполненной шампанским, одурманенные вязким шлейфом веселья, беззаботности и никотина. Но.. зачем? Вокруг не было ни одной камеры, режиссера и съемочной площадки. Это было даже не чертово интервью, коих они дали кажется триллион, чтобы подогревать разного рода слухи недвусмысленными взглядами и словами. Они были наедине друг с другом, но если бы ему предложили отмотать вчерашний вечер назад, он бы определенно оставил все как есть. Это было так.. неправильно. И в то же время так органично.
- Давай закажем завтрак в номер? Не хочу выслушивать нотации от агента за вчерашний побег, да и.. сильно сомневаюсь, что смогу сейчас спуститься в лобби, - вновь эта дурацкая вежливая улыбка. Что происходит, черт возьми?! Эван же всегда был таким комфортным и таким родным. Может причиной было чувство вины, которое монотонно выгрызало изнутри, а может стыд за то, что он прочувствовал вчерашний вечер как что-то правильное, а Уильямс наверное просто веселился, а сейчас уже и думать забыл об этом. - Я схожу у тебя в душ, до своего номера я тоже не горю желанием идти, - все еще стараясь не смотреть на Эвана дольше штрафных пары секунд, он наконец поднялся с кровати и пошаркал до ванной комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь. Непосредственно сама ванна была все еще занята остатками вчерашнего веселья, и единственной опцией остался душ. Стянув с себя липкие остатки одежды, Алекс прошмыгнул за стеклянную дверцу и подставил лицо под упругие струи горячей воды. Кажется, это должно было привести его в чувства и смыть с его тела и разума не только бурные последствия ночного рандеву, но и столь неуместные и неправильные мысли.