ищу игрока: ж для м, разница в возрасте, сложные отношения, ГП 2 покол

ССЫЛКА НА РОЛЕВУЮ: SAUDADE
ЖЕЛАЕМАЯ ВНЕШНОСТЬ: LAUREN COHAN
ТЕКСТ ЗАЯВКИ:
« EMMANUEI JAGSON »

• полукровная • сотрудница реабилитации и контроля аминистированных преступников при ДОМП •
ОБЩАЯ ИНФОРМАЦИЯ:
сюжетная информация из акции
вдова, - слово холодное и лишенное цвета, - к ее коже прилипает гниющей язвой, кровоточащей даже спустя годы. во снах она видит своего нерожденного ребёнка без лица - мертвенно-бледный овал, пальцами она с любовью камается тех мест, где должны были быть глаза, нос, губы. вдова так и не увидела лица своего ребёнка и воображение не способно исправить горе матери;
во снах она видит мужа, - он выдавил себе глаза, чтобы не видеть тюремных стен и дементоров. кровь превратилась в чёрные провалы на месте бывших глазниц, - из них по лицу ползут чёрные пауки, а из перекошенного рта вечно голодные, худые тюремные крысы.
вдова привыкла к своим кошмарам. вдова полюбила их, как когда-то своего покойного мужа.

эмма механизм системы, потенциально способный взорвать ее изнутри, - переделать и перекроить под свои цели,
под его цели;
талант и ум эммы джагсон - основное, на что делает ставки оберон. мир не видит, на что способна эта строгая и исполнительная сотрудница министерства магии;
сквозь серость лишённых эмоций глаз, - клубится пожар и у этого пламени чёрный цвет. она хочет знать, во что верил и чем жил мужчина, которого она так любила и которого совсем не знала,
(за которого готова мстить и сейчас)
оберон точно также не знал мужа эммы. не дружил и не общался с ним. но для женщины он рисует совсем иную картину, - создаёт образ её покойного мужа с нуля, наделяет его своими привычками, чертами характера, целями и мыслями.

когда эмма называет оберона именем покойного мужа, он осознает всю степень их связи. и целует жадно, настойчиво, -
с ощущением своей первой победы; она поверила ему.
гораздо быстрее было бы, не будь на нем браслета-блокатора, он бы попросту изменил её память. но оберон и без магии смог стать для вдовы давно потерянным образом супруга, по которому она так скучала.
и для освободителей, по его мнению, нет ценнее союзника, чем она.

во снах вдова видит оберона, стоящего на трупах ее семьи. но она по-прежнему не чувствует страх.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО: заявка не совсем в пару, - вряд ли такие изломанные люди, как они, способны на что-то светлое или хороший конец, да и верности/глубоких возвышенных чувств обещать не могу. но будет стекло, бушующие реки стекла, болезненная страсть на крошеве из стекловаты и бетона. эмм точно не тот персонаж, который будет зациклен только на отношениях с обероном, - у неё есть почва для самостоятельного сюжета. работа в министерстве, деятельность освободителей, изобретение новых формул заклинаний, попытки разобраться в структуре работы магии браслетов-ограничителей. вижу джагсон деятельной фигурой в предстоящем хаосе.
и конечно же, очень жду!

ВАШ ПЕРСОНАЖ: Oberon Warrington(анкета доступна с читателя), 55 лет, бывший Пожиратель Смерти
ПРИМЕР ВАШЕГО ПОСТА:

читать

Оберон мог бы убить своего сына, — его голова стала была восхитительным вступлением в дивный новый мир, — мир хрустящий от костей и скользкий от крови. Поэтичное, броское, — идеальное с точки зрения визуализации. Начало тотального террора, дорога из позвоночных хребтов и свежих внутренностей.
Возможно, это было бы даже легко. С помощью другого волшебника, способного окружить его защитой, — подошла бы Трейси или даже Эммануэль, — но Оберон все сделал бы голыми руками. Долго, медленно, с харизмой и вкусом. Ощущая браслет на запястье, он чувствовал теперь внутри себя другую силу — иррациональную, жестокую, древнюю.
Первобытную.

Оберон смеётся и несильно хлопает сына по спине, будто они старые друзья. Пропускает его комментарии мимо ушей.
— Какой ты вырос, Касс. Помнишь мои портреты в коридоре второго этажа? Вот уж не верится, что ты теперь почти копия меня в мои тридцать лет!
Убить Кассия было бы легко. И неправильно. Пускай такой поворот стал бы пророческим и возвышенным, — Оберон все же хочет иного. Хочет проникнуть в его мысли и жизнь. Узнать, чем он дорожит. Ясное дело, — своими полётами. Сломать ему руки, чтобы не мог держать метлу? Или лучше руки той прекрасной блондинки? Чтобы сын смотрел на свои, сильные и ловкие, и думал о другом.
Но нет. Все не то. Слишком просто. Слишком банально. Оберон в начале своего пути. Он не торопится. Выжидает.

Экспрессия сына не вызывает эмоций. На самом деле, Оберону было бы достаточно его лица в зале суда, даже если бы он свидетельствовал против (Оберон понял бы, почему). Ему было бы достаточно одного письма за десять лет. Ему было бы достаточно ключей от дома, которые Касс передал бы ему в руки, мол, привет отец, ты на свободе, давай сам, но можем выпить кофе в среду утром, хорошо?

Кассий не сделал этого. И этим решил все.
— Зайдём в бар и пропустим по стаканчику? Я угощаю.
Уоррингтон-старший кому угодно показался бы просто старым, обычным отцом, который наделал проблем в семье и теперь раскаивается. Но сын слишком хорошо знал его и чувствовал. И Оберон видел это в его взгляде.
— Хорошо. Не надо. Я искал тебя, чтобы передать это.

Оберон достает из-под мантии медальон Лиссандры, срывает с шеи и протягивает Кассию.
— Это гоблинское золото Селвинов. Она хотела подарить его тебе, когда исполнится двадцать один. Хоть неси в Министерство, в этой штуке ни капли магии.
При воспоминании о Лиссандре колит там, где должно быть сердце. Оберон не врет.