| paula crnkovic; паула црнкович.
26, чародейка, стажерка отдела преступлений ложи
в личном списке великих загадок человечества у паулы на первом месте располагается вопрос: что она делает не так?
ответов никто не дает: либо не знают, о чем она, либо неловко улыбаются и просят уточнить, что именно паула имеет ввиду; елена хмурится, прежде чем выдать те же формулировки и схлопнуться в свою раковину. если не считать траекторию синусоиды, дистанция между ними не отличается какими-либо константами.
в этом заключается первая проблема: им для стабилизации будто нужен кто-то третий.
до её двенадцати с этой ролью справлялась, преимущественно, подруга детства матери — мариза не имеет привычки церемониться, то и дело рекомендуя елене остыть, и проявляет неожиданное чувство дипломатии, подбирая нужные слова для обиженной на мать паулы.
потом младшая из тетушек — для ирэн это не так сложно, пока племянница обитает большую часть года в академии, а оставшуюся летнюю у отца в штатах (разве что на тетушку ласково обещает оторвать кое-кому ухо).
потом эту роль ненавязчиво на себя берет брат — разница в возрасте позволяет роману пользоваться хоть каким-то авторитетом в глазах паулы в разгар подростковых бунтов и быстро образовывать вокруг себя демилитаризированную зону.
масла подливает появление в их доме сына маризы после её смерти: пауле откровенно обидно наблюдать, насколько хорошо энцо с еленой ладят — пусть даже их с матерью общая боль из-за утраты сопровождается полным затишьем между ними.
в этом заключается вторая проблема: обязательным условием для штиля является какое-нибудь дерьмо в их жизни.
паулу это забавляет до дня, когда роман не возвращается. пропажа сотрудника отдела преступлений ни у кого не вызывает диссонанса — не частое событие, но вполне характерное; никто не сомневается, что его ищут, только новостей не возникает ни через день, ни через неделю, ни через пять лет.
неизвестность сжирает ожидаемый мирный период: родной дом превращается в черную дыру злой безысходности, и не находящая себе покоя елена — главная из причин.
требуется какое-то время, прежде чем она решается; в отдел преступлений паулу принимают без особых проблем, но руководство в два голоса предупреждает: если она таким образом рассчитывает искать романа лично, то лучше сразу пусть разворачивается на выход.
работающая там же ирэн неодобрительно смотрит, но мнение придерживает при себе.
елена на новости, ожидаемо, вспыхивает сверхновой: копящаяся все эти годы в каждой взрывная смесь из боли и злости детонирует друг о друга, а амплитуда между ними увеличивается до совсем критических значений.
дело в ирландии, куда паулу подхватывают с собой пара оперативников спустя несколько месяцев, обещает минимум временных затрат и намекает больше на проверку — последний раз романа видели именно в дублине.
на дурацкую удочку она, естественно, не клюет.
..почти.
договоренность не искать романа не включала в себя пункт, где роман находит её сам.
точнее, не роман, а тот, кто теперь носит его лицо — по крайней мере, раньше от одного взгляда на него никому мозги не выворачивало, а он от неё не шарахался, как от прокаженной.
и уж точно никогда не пытался её убить.
дополнительно.
1. long story short: после рождения паулы у елены в разы урезались все чародейские способности, но собака зарыта куда глубже, чем кажется; детали рискуют растянуть заявку до бесконечного числа знаков, потому оставлены уже на личное общение;
2. внешность меняема, имя тоже; плоскость мать-дочь более менее ясна из текста, но тоже обсуждаема; (спойлер: я люблю играть теплые и крепкие отношения, но не меньше люблю наличие конфликта и когда обе стороны вносят изящный ахтунг— паула и елена тут два в одном);
3. самостоятельное видение паулы — прекрасно; идейность — еще лучше; в качестве бонуса к заявке прилагаются наши охуительные сюжеты в отделе преступлений (да, блядский цирк); шутки про балканских женщин и хорватских хорватов тоже неизбежны, увы;
4. хорошим началом общения будет пример поста в лс, с моим можно ознакомиться ниже с: ваш пост Тяжелая дверь захлопывается, погружая дом в вязкую тишину. Несколько секунд Елена молча смотрит на темный прямоугольник, прежде чем отмирает и все-таки подходит к окну — садящийся в такси Юстас если и чувствует на себе её взгляд, то не утруждает себя обернуться. Выпитое перед этим зелье действует просто замечательно: кроме равнодушного желания немного поспать она не чувствует ни обиды, ни раздражения, ни злости, ни чего-либо, что было бы сейчас уместнее.
Ощущение, что её резко сократили в пространстве и времени не покидает ни через день, ни через месяц; все вокруг будто резко увеличилось в своих масштабах — стены собственной спальни, коридоры Ложи, голоса людей и любые запросы, с которыми они к ней продолжают обращаться. Отклик на даже самый непринужденный разговор требует слишком многого: выйти из своих мыслей, включиться в смысл чужих слов, подобрать нужные реплики и желательно не изображать из себя механическую куклу.
Елена озадаченно смотрит на сверток в руках спустя несколько недель.
— Что собрали в номере, — сдержанные формулировки Ирэн намекают, что та искренне старается не сделать хуже, чем могло бы быть — хотя вряд ли об этом стоит беспокоиться, когда приносишь сестре оставшиеся от её пропавшего без вести сына вещи.
Механические рассуждения продолжаются в голове практически без её прямого участия: значит, теперь это отработанный и бесполезный материал.
— Сколько времени прошло?
Ирэн растерянно моргает.
— Уже октябрь.
Теперь теряется уже Елена, вновь оборачиваясь к тому же окну.
И правда.
В Шотландии не так много признаков отличий у времен года, но сейчас и этого достаточно.
Спальня Романа покрыта защитными заклинаниями, как и все остальные помещения в доме, где никто не обитает: никакой пыли и необходимости уборки, но ощущение застывшего времени конкретно здесь сбивает её опять с толку. Пока что на руки ей возвращают не так уж много: две рубашки, пара джинсов, бумажник и футляр от очков.
Елена обхватывает себя руками, пока изучает разложенные по покрывалу вещи, и пытается придумать, что с этим можно сделать — исключая при этом то, чем уже могли воспользоваться в соседнем отделе.
Холод покалывает на кончиках пальцев, напоминая о личных ограничениях.
Будь при ней хотя бы чуть больше...
Брови Симоны чуть приподнимаются, когда Елена входит к ней в кабинет поздно вечером — сложно определить, отработанная это привычка при виде вошедших в кабинет или она сейчас правда удивлена увидеть Цркнович перед собой, ввиду общей чреземерной логичности во всем естестве Самари. Если бы можно было искусственный интеллект превратить в женщину, то вышло бы именно это.
По крайней мере, вид создается весьма качественный.
Оболочкой из выстроенных социальных алгоритмов Елена давно не обманывается.
— Мне нужно в Дублин.
Уточнять, что последний раз Романа видели именно там, Црнкович не считает нужным — а вот о напоминании Симоне, что иногда нужно все-таки моргать, задумывается.
Но считывает это как понимание, о чем она говорит.
— Хочу кое-что попробовать.
Тут, к счастью, уточнять тоже ничего не нужно — Симона все-таки моргает.
— Я возьму отгул?..
Желательно, оформленный под внезапный больничный.
Решила изобразить из себя американку 50-х в лучших традициях и обдолбаться чем-то вроде валиума на чародейский лад.
С кем не бывает.
| |
• • • • • • • • • • • • • • • • • • • •
