«Такая слабость - быть человеком. - Слова сорвались с уст демона ехидным смешком, хотя он планировал произнести это более хладнокровно. Но всё же, его отношение к людям оставалось прежним. Для него все они были слабы и беспомощны перед роком старости и смерти».

По своей природе Аэлмар очень энергичный и жизнерадостный парень, но в противовес этому остро выступают такие черты характера, как саркастичность, цинизм,  самовлюблённость, язвительность, и бесцеремонность вперемешку с неимоверной наглостью. Вдобавок к этому, он искренне верит в огромную силу дипломатии, с помощью которой, по его мнению, можно решить любую проблему. При решении большинства конфликтов часто руководствуется именно этим правилом, но зачастую оно себя попросту не оправдывает в силу того, что дипломат из Аэлмара такой же отличный, как из орка - прекрасный принц. В крылатом с лёгкостью уживается масса противоречивых качеств от излишней амбициозности до готовности предоставить поддержку, но он, скорее, «плохой», чем «хороший», поскольку никогда не знаешь, какого подвоха от него ожидать.

Лео до последней секунды наивно надеялся, что его слова вразумят Шеорора, что тот, пусть немного и разозлиться, но проникнется его речью. Однако в реальности смелое высказывание полукровки обернулось ужасной трагедией, да такой, что и в страшном сне не снилось. Не помогло даже, казалось бы, своевременное вмешательство малышки, что пыталась смягчить закипающего от ярости корсара.
Глядя на то, как он меняется в лице, пегий внезапно осознал, что где-то явно перегнул палку настолько, что терпению и без того вспыльчивого капитана в мгновение пришёл конец.
- Шеорор, простите я... - кудрявый хотел было извиниться, но в ту же секунду вылетел из каюты, проломив собою противоположную стенку коридора. Грохот от разлетевшихся на куски гнилых досок сменился слабым стоном боли - ссадины на лице, кровоточащий нос, разбитая губа.
"Заслужил..." - смиренно ответил себе Лео, наивно полагая, что на этом всё и закончится, но не тут то было. Отдав парочку распоряжений насчёт Талины и Северины, корсар его куда-то поволок, по полу. Лично на себе изучив все неровности этого участка пути, Ромеро к тому же ещё выпала честь пересчитать собою каждую ступеньку лестницы, пока дракон тащил его на палубу. Ровно шестнадцать - ни больше, ни меньше. Пятая шатается, одиннадцатая жутко скрипит. После такого путешествия Леандро казалось, будто по нему прошлось стадо копытных - всё тело неприятно побаливало в самых неожиданных местах. Но не этим сейчас был озабочен юноша. Он куда больше переживал за то, что Шеорор хочет сделать с ним дальше. Мужчина, в открытую угрожая, отдавал весьма чёткие приказы матросам по поводу приготовления к казни.
"Огниво? Ром? Он что собрался меня..." - вот тут крылатый запаниковал не на шутку.
- Прошу вас, умоляю, не надо! Я всё понял! Пожалуйста, я возьму свои слова обратно! - глотая стекающую по лицу кровь, стал умолять кудрявый. Он пытался брыкаться, но всё бессмысленно. Телекинез по-прежнему сковывал его.
Поднявшись на палубу, капитан поставил его на колени, присел рядом и зло улыбнулся. Не зная, чего ждать, Лео просто глядел ему в глаза и, мелко подрагивал от холода, ждал.
"Хочешь убить меня. Ну что ж, как говорят в Аскельто: сжечь ангела, значит отчаяться, признавая его победу. Не самая худшая смерть." - к несчастью или нет, но брюнет ошибался насчёт намерений дракона и лишь когда тот сорвал с него амулет и схватился за появившееся крыло, понял весь ужас происходящего. Пират вовсе не убивать его сюда привёл, а наказать, унизить, сломить и уничтожить как личность, что во сто крат хуже любого, даже самого изощрённого убийства.
Удар и Лео замер. На долю секунды его язык будто приклеился к гортани, а сердце остановилось. Лицо побледнело, на глазах выступила влага. Ещё секунда и безумный крик сорвался с его уст. В морозном воздухе он был прекрасно слышен всем обитателям корабля, да и за его пределами тоже. От нестерпимой, обжигающей боли хотелось извиваться и биться в истерическом припадке, но скованный магией пегий был лишён этой возможности. Адреналин, что в огромном количестве теперь скопился в теле, не находил выхода. Более того, сразу же после первого крыла было отрублено и второе, что окончательно на время лишило кудрявого рассудка. Дикий вой, всхлипы - его мир замкнулся на болевых ощущениях, как физических, так и душевных. Он больше не слышал, что говорил ему Шеорор, не заметил, как на его запястье захлопнулся злополучный браслет, не видел столпившихся вокруг матросов... Даже едкий запах стекающего по спине вперемешку с кровью рома не смог привести его в чувства. Постепенно перед глазами стала возникать белая пелена, превращая всю окружающую действительность лишь в смутные очертания. Голоса стали казаться такими далёкими, приглушёнными. Пока полукровку уносили, он, уже притихший, как сквозь сон наблюдал за режущим глаза алым пламенем, в котором горели его крылья. Матросы не успели донести его до каюты, когда тяжёлые веки сомкнулись, парень лишился чувств.

"Опасность, опасность, опасность! Задумайся, всяк сюда входящий!" – вот они, слова, которыми можно было встречать всех гостей маленькой каюты. Волны гнева, раздражения, и грозящей беды заполонили комнату. В купе с пронзающим холодным ветром они заставляли малышку дрожать от беспокойства, страха и непонимания.
За долгие годы, проведенные в своем родном мире, Северина никогда не встречалась с кровожадностью, моральным несовершенстве существ. Она не знала, как вести себя в тех случаях, когда заведомо сильнейший дракон пытается причинить вред твоим друзьям. Как будучи не боевым ящером предотвратить беду? Ответа на этот вопрос не было, а только какая-то общая скованность мыслей и чувств заставляли детские глаза наблюдать за началом мучений, а все тело - бездействовать. И только когда за матросом, уводившим Талину, захлопнулась дверь, оцепенение спало, заставляя девчушку броситься в сторону выхода. К сожалению, приказ запереть ребенка был исполнен очень быстро, и поэтому с размаху врезавшись в деревянную преграду, Севе ничего не оставалась, как с криками да воплями начать колотить по ней кулачками.
И казалось, чем могла закончиться эта история? Севшим голосом, в конец разозленными пиратами да больной попой дракончика? Возможно. Вот только нечеловеческий крик, что прокатился волной по всему кораблю, остановил это маленькое безумство, грозясь выпустить наружу более страшных демонов, а как еще мог справиться с неподвластной разуму ситуацией маленький безумный «зверек»?
Поэтому, когда спустя не такие долгие минуты, истерзанного парня приволокли обратно в каюту, одного взгляда на него хватило девчушки, чтобы покинуть бренный, жестокий мир.
Сидя на одном месте, покачиваясь то из стороны в сторону, то взад – вперед, Северина смотрела сквозь душу лежащего на полу юноши в пустоту. Крупные слезы, что стекали по детским щекам, терялись где-то на уровне одежды, но никто не обращал на них внимание. Безумный Шляпник, который пытался вытянуть детскую душу из не своего приключения, потерпел крах, и вынужден был затаиться. А в это время, платину, зовущуюся здравым смыслом, прорвало: дикий хохот прогремел в комнатушке, в голове ребенка заплясал огненный ураган, что сметал за собой все мысли и эмоции. Переносясь туда, где все до горизонта представляло собой темный зеркальный лабиринт, залитый потоками крови, заполненный страшными огромными монстрами, малышка бежала вперед, в страхе пытаясь защититься от чудовищ. Где-то там, впереди, маячил ее друг, которого просто необходимо было спасти. Бежать вперед, вперед, и не попасться. Бежать, когда тебя съедает страх. Бежать, когда не видно конца пути и все перед глазами сливается в один нескончаемый коридор. Бежать, когда ты поскальзываешься и расшибаешь коленки. И снова вставать, и бежать. Но, будучи маленькой девочкой, так сложно двигаться быстро. Ты паникуешь, опять падаешь, но вспоминаешь, что ты большой дракон и начинаешь превращаться…
А в это время в реальном мире мисс де Ветра уже не контролировала свои действия. Продолжая смеяться, она не знала, что все тело уже покрылось дрожью и начало трястись, черные волосы взмыли вверх, как будто готовились превратиться в нечто совсем иное, глаза светились, а конспирации, похоже, пришел конец.
- Я заберу тебя отсюда, заберу! – гневный, чужой рык раздался над самым ухом Леандро, когда уже не совсем человеческая рука аккуратно погладила его по щеке.

- Как скажете, – сухо проговорил Джанко и настойчиво добавил, – я только чуть-чуть приоткрою дверь, чтобы меня было лучше слышно. Не волнуйтесь, подсматривать не буду, я не мальчишка.
Он так и сделал. Кроме того, облокотился на стену, закрывая своей спиной щель так, что изнутри можно было бы увидеть только тоненькую темную полоску задней части его костюма.
«Рано или поздно меня бы спросили, кто я такой и какого единорога сунулся не в свое дело. Можно было бы ответить, что я просто путешественник; увидел, что нужна помощь, вот и предложил ее. В каком-то смысле, так оно и есть; во всяком случае, этого было бы достаточно.
Но теперь, когда нужно развлекать барышню своей болтовней, ограничиться двумя фразами не выйдет. А сказать, что когда-то я бил людей и отнимал у них деньги, а потом стал просто бить людей, получая за это деньги совершенно законно… Не думаю, что ей это сильно понравится».
Тут Джанко вспомнил, как его бывший наставник заставил выучить биографию знаменитого дворфийского волшебника Гардаина, специалиста по фонетике заклинаний. Хорошо помня эту биографию наизусть, Джанко начал пересказ, выдавая себя за волшебника:
- Родился я в большом городе Торгоре. С детства занимался магией, и был единственным… хм… представителем расы людей, которому удалось поступить в самую престижную на тот момент гильдию магов - Орден Потаенной Луны. Долгое время исследовал способы формирования чистой магической энергии, а также удержания приобретенной формы в условиях…
Далее шли научные подробности, которые Джанко предпочел опустить. Взяв паузу, он продолжил нести чушь:
- Так вот… Увлекался охотой на диких кабанов… исследованием истории своего клана…
Джанко продолжал в том же духе еще некоторое время, но остановился, когда вдруг осознал, что произнес весь свой монолог с таким чудовищно отчетливым ироническим оттенком, что поверить ему мог только глухой.
Наигранно рассмеявшись, он сказал:
- Да шучу я, конечно. Просто моя настоящая история коротка и неинтересна. Я обычный путешественник, который оказался тут… совершенно случайно. А помочь захотел просто потому, что не было других дел… Вот и все.
- Вы и в самом деле жрица? – поинтересовался после небольшой паузы Джанко, отчасти чтобы обсуждение его персоны отошло на второй план, отчасти искренне любопытствуя.

Джанко с любопытством оглядел «уродов», то есть детишек – молний на этот раз не последовало - и пришел к неутешительным для себя и всей компании выводам. Что же делать четверке охотников за драгоценной душой праведника после того, как они добудут души? Неужели вторая жрица (кажется, Дорофея) спокойно проигнорирует зловещие сведения о деревне, столь щедро предоставленные убийцей ее подруги, и планы о прохождения испытания на право стать жрицей не изменятся? Если да, это будет вполне разумно и естественно с ее стороны – верить на слово подобному субъекту, который беззастенчиво режет твоих близких, было бы странно – надо полагать, что у детей найдется достойное объяснение, чтобы успокоить жрицу.
А вот для самого Джанко новость, что Верховный Жрец поедает сердца совершеннолетних, неприятна. А что если почтенный держатель барьера не различает, где были рождены юноши и их точный возраст, сильно проголодается, захочет подкрепиться и сердцем Джанко?
И вот тут, как это ни странно, присутствие паладина сыграет на руку. Уж что-то, а такой мерзкий ритуал не может существовать и действовать в непосредственной близи от паладина. Верховный Жрец в глазах церкви достоин самой страшной смерти. Неужели паладин пройдет мимо и не вступит в драку? Если бой действительно будет, то придется волей-неволей выступить на стороне Добра и Света – ради своей же безопасности. Хотя – бес их разберет этих паладином с их кодексом.
А что же Элисса? Обретет ли она прежний облик или будет вынуждена покинуть деревню в одиночестве, дабы незнакомые с настоящим положением дел жители не истребили ее, приняв за восставшую нежить? Что предпримут в этом случае дети, столь тепло опекавшие Элиссу и, как можно было видеть, не потерявшие к ней интереса даже после ее смерти?
Интересно, сколько придется ждать, пока свежевоскрешенная окончательно придет в себя? Это, должно быть, здорово дезориентирует, когда обнаруживаешь, что одет в чужое тело… Можно только догадываться о том, какая паника творится в голове у девушки, но время не ждет, время не ждет. И красноглазый любитель убивать-и-воскрешать тоже не будет ждать.